Было больно! Очень больно. Орк вошел в меня грубо и до упора. Если бы не кляп орала, как на жертвенном алтаре, а так лишь скулила, потом рычала от бессильной злобы, а после мне стало все равно. Я как бы вышла из своего тела и оставила бездушную оболочку на поругание зеленой твари. Не знаю, сколько это продолжалось, но я вернулась рывком в свое тело, когда насильник отшвырнул меня в сторону и подошел к Ниэллону. Тот был тоже связан и рот заткнут кляпом, а в глазах ужас. Тут мне стало не до Ниэллона, я почувствовала свое тело. Боль, обида и стыд были такими ужасными, что хотелось умереть. Но мама выжила, и я выживу и отомщу. Я — сильная! Сильна а а я я!!!
А после пришли другие орки. Нашего насильника связали и усадили у своего шатра, а после нас стали снова насиловать. Тут выяснилось, что Ниэллон мертв и главный орк отдал приказ:
— Этого на мясо, а этими можно пользоваться. А с того урода глаз не сводить. Ему перед ханом нас оправдывать придется.
Меня насиловал лишь их командир, другие накинулись на Гэлторна. Когда орк излился в меня третий раз, то предложил другим, но они отказались.
— Надоели уже эти ушастые шлюхи! — отмахнулся орк с гребнем на голове.
— Ну да, лучше человечки. Они более страстные. Да и их мальчонки ничего! — заржал второй.
Гэлторна насиловали очень долго. Даже один из орков применил амулет исцеления, чтобы тот не умер. Мне было очень жаль и больно за гордого Гэлторна, но он оказался слаб и к обеду сломался. Стал послушно выполнять все прихоти орков, и я поняла, что на его месте, была бы сильнее. Я выживу и я отомщу!
Дрог насиловал Гэлторна, когда появился еще один отряд орков и три пленных эльфы. Орки весело стали, что то обсуждать, но мне было не до них. Все тело очень болело и ныло. Душевную боль я загнала глубоко в самый отдаленный уголок души. Я готовилась к побегу. Нас после изнасилования больше не связывали, а просто дали четкие приказы и наши ошейники за этим следили, но у меня уже был план, как обойти эти приказы и я копила силы.
— Эй, Дрог, тащи сюда этот кусок мяса! Будем угощать наших друзей!
Эта фраза вывела меня из ступора, и я стала заворожено смотреть, как огромный Дрог тащит бедного Гэлторна к костру. Гэлторна убили быстро и тут же подвесили для разделки. Мне стало плохо, и я отвернулась. Было очень противно и мерзко. Тут почувствовала на себе чей то заинтересованный взгляд. Как я не заметила, что к шалашу подвели трех пленниц. Они внимательно рассматривали меня, и мне пришлось стать на колени в позе покорности. Высокородные пленницы презрительно фыркнули и отвернулись от меня, а я снова ушла в себя. Нужно было обдумать план побега. Его я наметила на переход через мост, и нужно было обдумать детали. Как и когда падать с него в реку, и что делать после. Но мне снова не дали все обдумать.
Над лагерем зазвучал голос командира отряда.
— Живым берете это чучело!
Это он о ком? Перевела взгляд и увидела, действительно — чучело. Но после сразу поняла, что это такая маскировка, только она сейчас давала сбой. Видно виной были каменные плиты. Тем временем Дрог с еще одним орком уже почти приблизились к человеку. Да это был человек. И какой! Таких огромных я видела лишь один раз в загоне для Охоты, но те были страшные уроды, а этот был ничего. О, Древо! О чем я думаю! Меня только жестоко изнасиловали, я потеряла маму, потеряла свободу, а думаю о том, какой из себя этот человек. Наверное, я действительно ушастая шлюха или что то другое?
Человек снял с себя какой то странный мешок и стал на одно колено, склонив голову. Трус!
— Дрог, тащи этого труса сюда! Сейчас позабавимся!
С этим выражением командира орков я была совершено согласна. Но тут произошло то, что от человека никто не ожидал. Он резко выпрямился и…. Откуда у него появились парные клинки, наверное, не понял никто. Синхронные взмахи клинкам и он уже за спинами орков. Еще удары, и я чуть не вывернула свой пустой желудок. Тела орков оседают на колени и задняя часть тела, вместе с головой откидываясь назад, открывают разрубленную грудную клетку с еще бьющимся сердцем, а затем с противным хлюпаньем все внутренности выпадают на землю. Орки застыли в оцепенении, а высокородные эльфы судорожно дышали, пытаясь подавить приступ рвоты. А человек уже оказался облачен в странный черный доспех и с невероятной скоростью врезался в растерянных и подавленных орков. Как он двигался! Я не могла отвести от него взгляд, и теперь уже успела засечь, когда он сменил в движении свой доспех на другой. Это видно был какой то амулет или артефакт. Но я о таком никогда не слышала. Тут мое внимание привлекло движение у шатра. Мой ночной насильник освободился от пут, и теперь собирался бросить копье в спину человека.