А дело есть дело.
Из сухо изложенных фактов вырисовывалась малоприятная картина.
Богатый у... чудак (условно олигарх), один из тех, кому все позволено. Родителей потерял в раннем возрасте, воспитывался бабушкой. Начинал с продажи компьютеров, вырос на мутной пене перестройки. Сила. Жестокость. Ум. Жажда власти. Поднимался быстро, партнеров подмял под себя, несогласных устранил. Так или иначе. Одним словом, хищник с большой буквы.
Огромные деньги, множественные преступления, административные и уголовные. Путь наверх не розами усыпан.
Однако не за эти преступления его предстояло судить. Обычными правонарушениями должно заниматься обычное людское правосудие. Тут судили за другое, за то, что людскому правосудию неподвластно. На кону душа. И приговор ей будет короткий - можно или нельзя оправдать, простить, дать второй шанс.
Когда секретарь закончил зачитывать материалы дела и оглядел зал, первое слово было предоставлено обвинению. Облаченный в сияющие доспехи правосудия Джейми, колыхнул огненными крыльями, заполняя зал ощущением жаркого пустынного ветра, и бросил в сторону Мариши пронзительный взгляд.
Больше никакого дружелюбия, Она знала, бой пойдет не на жизнь, а на смерть. Причем, буквально - смерть ее подзащитного. Во всех смыслах.
Прокурор заявил:
- По совокупности преступлений требую высшей меры наказания.
Молчаливое одобрение зала. С ним были согласны практически все присутствовавшие. Она и не ожидала ничего иного. Марина видела, как напрягся и шевельнулся на своем месте Гершин. Мелькнула его хищная улыбка. Понятно, старого аллигатора захватил азарт.
Собралась, белые крылья чуть заметно качнулись, повеяло прохладой, надо же остудить обстановку после прокурорской демонстрации. Когда ей предоставили слово, проговорила, спокойно глядя перед собой:
- Настаиваю на детальной реконструкции событий.
Ропот пронесся по рядам обоих коллегий. Реконструкция - стандартная процедура, и в спорных случаях иногда применялась в судопроизводстве. Но детальная...
Это означало полностью перерыть все воспоминания подсудимого, свидетелей, потерпевших. Всех.
Секретарь скривился, но объявил:
- Принимается.
***
Как только отзвучали эти слова, всё в этом зале сделалось невидимым, а вместо освещенного круга возникла реанимационная палата частной кардиологической клиники.
На койке лежал мужчина лет сорока пяти. Бледный, почти восковой, короткие темные волосы разметались по подушке, синеватые губы чуть перекошены гримасой боли. Рядом попискивали приборы, фиксируя тяжелое состояние, вычерчивали на мониторах мерцающие дорожки.
Обширный инфаркт на почве пережитого стресса.
Больной не реагировал на внешние раздражители. Но это не означало, что он был без сознания. Если бы.
Если бы мозг милосердно отключился, дав ему просто умереть и уйти в небытие. Если бы...
***
Один из нюансов детальной реконструкции состоял в том, что все, на чьих глазах развертывались воспоминания подсудимого, переживал их буквально на своей шкуре. Таков эффект воздействия места, именовавшегося залом суда.
Почувствовать все изнутри...
И только после это вынести вердикт.
Наверное, потому детальную реконструкцию так редко и применяли.
***
Однако тому умирающему на больничной койке мужчине ничего не было известно ни о суде, ни тем более, о детальной реконструкции. Он просто мучился болью и горечью воспоминаний, раз за разом возвращаясь к моменту, с которого все началось.
Когда он впервые встретил ее.
Когда началась его настоящая жизнь, а часы судьбы начали отсчет, с каждой минутой приближая его сюда, к состоянию, которое хуже смерти.
глава 3
В памяти все немного иначе, чем видно наблюдателю со стороны. И не совсем так воспринимается, как оно было в момент непосредственного участия.