– Неужели нельзя было учиться в одном месте? – спросил Копатель. – Зачем метаться по всей галактике?
Джорам задумался.
– Видимо, нельзя. Если ты не считаешь какое-то место родным, его тебе будет недостаточно. Мои родители погибли в катастрофе воздушного спидера, когда мне было всего три года. С тех пор меня всё время передавали от одного родственника другому, поэтому я ни одну планету не могу назвать своим домом.
Он оглядел солдат, но не увидел понимания на их лицах. Джорам знал, что солдаты не знают таких понятий, как родительская забота. Даже понятие детства было им незнакомо.
– Ребята, представьте, что война зашла так далеко, что погибли все солдаты, кроме вас. И своё лицо вы сможете увидеть только в зеркале. Разве это не будет непривычно?
Все кивнули.
– Будет, – медленно произнёс Копатель.
– Вот, я именно об этом.
– Вы когда-нибудь были на Камино? – спросил Картограф.
– Не был.
– Мы именно оттуда, с Камино. Эта планета – почти наш дом.
– Да, знаю.
– Там очень дождливо.
– Да, знаю.
Зуб откашлялся, чтобы перебить Картографа.
– Нам очень интересно знать, к каким выводам вы пришли.
– Насчёт…? А, насчёт вас? Стоите ли вы вложенных кредитов?
– Именно так, сэр.
– Я бы сказал, очень даже стоите. Ваше хладнокровие и храбрость под огнём неприятеля, ваши боевые навыки, физическая выносливость, но особенно способность работать слаженно, когда каждый из вас знает, чем занимается другой – всё это очень ценные качества. Если вам чего и недостаёт, так это…
Он осёкся, так как понял, что сейчас ляпнет нечто неуместное.
Если солдатам чего и недоставало, так это индивидуальности и способности мыслить нестандартно, не по правилам – Джорам всегда ценил эти качества. Но будут ли они ещё ценнее благодаря своей непохожести одного на другого? Не пропадёт ли их необычная слаженность, если каждый будет думать не так, как другие? В свою очередь, не пропадёт ли тогда их необычная эффективность, столь ценная для Республики? Джорам вдруг подумал, что, заставляя их отличаться друг от друга и думать не по любимому уставу, он подрывает их боевой дух. А в условиях войны это могло квалифицироваться как государственная измена.
Солдаты стояли и смотрели на него, ожидая объяснений. Картограф не донёс ложку с синим гарниром до рта.
Джорам вымученно улыбнулся.
– Однако… никак не могу придумать, чего бы вам недоставало.
Все расслабились, а ложка Картографа довершила свой прерванный путь.
– А поскольку вы похожи на тысячи других солдат-клонов, то у Республики действительно есть лучшая в мире армия.
Он подумал, что они воспримут это как комплемент, но солдаты лишь остановились и переглянулись, передав друг другу нечто, чего кто-то с отличной ДНК никогда не поймёт.
– Что такое? – спросил Джорам.
– Ничего, сэр, – ответил ему Зуб.
– Ты уверен?
– Да, сэр, – лицо солдата ничего не выражало.
Джорам внутренне напрягся. Ему не нравились тайны, секреты других людей. Он и представить себе не мог, что эти солдаты, запрограммированные на повиновение, будут что-то от него утаивать… или они выполняют какой-то приказ? В любом случае, он решил не выяснять.
***Макробинокль позволил Джораму во всех подробностях оглядеть Тур-Лоркин с вершины холма, на котором они с солдатами создали временную базу.
Тур-Лоркин представлял из себя небольшое поселение без стен. Большинство построек было изготовлено из полуфабрикатов или литого пермабетона, выкрашенного в белый или светло-синий. Казалось, здания возведены недавно и находятся в хорошем состоянии. Самыми крупными были несколько усечённых куполов с раздвижными дверями сверху – небольшой городской космопорт – и огромный купол, где размещалась городская администрация. По оценкам Джорама население городка составляло несколько сотен жителей. В уме сразу появились цифры: средняя стоимость годового электроснабжения, оценочная стоимость ввозимых товаров, стоимость градообразующих строений. Он повёл макробиноклем, но больше ничего не заметил: ни огней вдали, ни признаков других поселений вблизи, ни даже ферм и ранчо.
Он передал бинокль Зубу.
– Что думаешь?
Солдат оглядел город.
– Думаю, мы легко проберёмся туда между зданий. Пешеходов почти нет. Интересно, почему?
– Обычное дело для небольшого ф… э-э, для небольшого городка, – Джорам чуть не сказал "небольшого фермерского поселения", но вспомнил, что это совсем не так. – В таких местах люди начинают работать ещё до зари и рано ложатся спать.
– Понятно.
Уже в воздушном спидере, укрытом растительностью у подножия противоположного склона холма, Джорам объяснил остальным солдатам положение.
– Кто лучше всех умеет проникать на вражеский объект? – спросил он.
Поднял руку Картограф со сломанной ногой.
– Ну, похоже, это будем мы с Зубом. Ключ, как там у тебя дела?
Солдат, который больше других дружил с техникой, оторвался от частично разобранной ОВП.
– Ставлю кабельную сетку, чтобы пилот не сваливался. Я переделал управление так, чтобы было удобно человеку.
– Замечательно.
– Но разве всё это понадобится, если мы хотим лишь увести транспортный спидер и сбежать?
– Не знаю, – пожал плечами Джорам. – Но обе стороны моей души: трус и бухгалтер – говорят мне, что чем больше у нас ресурсов, тем лучше.
– Есть, сэр. Вопрос, сэр: что нам делать, если кто-нибудь из городских набредёт на наш лагерь, пока вас не будет?
– Схватите его, прибейте, сварите и съешьте.
Ключ нахмурился, а за ним и остальные солдаты.
– Простите, сэр, – сказал Зуб, – но людоедство точно не по уставу.
– Это была шутка, – фыркнул Джорам.
– Совсем нет, – помотал головой Зуб. – Никто не упал.
Картограф тоже помотал головой:
– Никто не сказал: "Какая разница между…" За ним – Копатель:
– Никто не сказал: "Трое сепаратистов заходит в бар".
– Ребята, ребята… Шуток намного больше, чем вы знаете.
– Как скажете, сэр, – с сомнением произнёс Зуб.
***Джорам и Зуб залегли на самом краю вьющейся растительности, в двадцати метрах от ближайшего здания Тур-Лоркина. На Зубе был лишь нижний костюм – тёмный облегающий комбинезон, издали похожий на трико.
– Сэр, у меня вопрос.
Джорам переводил макробинокль от одного осветительного столба к другому – никаких признаков голокамер или других устройств слежения.
– Валяй.
– Вы вправду считаете себя трусом?
– Да, наверное. И лентяем. Стараюсь, по возможности, избегать работы, боли и опасностей. Обычно я теряю лицо и ухожу от прямого столкновения, но не позволяю кому-то погулять по своим кишкам, чтобы произвести впечатление на других. А при медицинских операциях предпочитаю анестезию.
– Но, по логике, это задание смертельно опасно. Вы могли избежать всех опасностей, если бы приказали нам сдаться прямо на месте крушения. Тогда бы вы оставшуюся часть жизни провели в тюрьме, вдали от боёв.