- Ага! - отметил Пуаро, и было видно, что этот факт ему далеко не безразличен.
Когда мы снова спускались в квартиру, он тихо произнес:
- Мы имеем дело с очень предусмотрительным человеком.
- Вы имеете в виду убийцу или графа Фоскатини?
- Граф был безусловно аккуратнейшим джентльменом. После того как он воззвал о помощи и известил о своей приближающейся кончине, он не забыл положить на место телефонную трубку.
Я пристально посмотрел на Пуаро. Его последние слова и недавние расспросы подсказали мне, что у него на уме.
- Вы подозреваете отравление? - выдохнул я. - Значит, удар по голове был сделан для отвода глаз?
Пуаро только улыбнулся.
Когда мы снова вошли в квартиру, там уже находился местный инспектор полиции и два констебля. Инспектор готов был возмутиться по поводу нашего появления, но Пуаро успокоил его, упомянув нашего друга из Скотленд-Ярда, инспектора Джеппа, после чего нам с некоторой неохотой разрешили остаться. И в этом отношении нам весьма повезло, поскольку не прошло и пяти минут, как в комнату стремительно влетел взволнованный мужчина средних лет. На лице его были написаны величайшая тревога и печаль.
Это был Грейвз, слуга покойного графа Фоскатини. Рассказанная им история была просто поразительна.
Накануне утром явились два джентльмена, пожелавшие видеть его хозяина. Оба были итальянцами, и старший из них, мужчина лет сорока, назвал себя синьором Асканио. Второй был отлично одет, и ему можно было дать не больше двадцати четырех.
Граф Фоскатини был, по-видимому, предупрежден об их визите и тотчас же отослал Грейвза прочь - под пустячным предлогом. В этом месте своего рассказа Грейвз сделал паузу, явно не решаясь продолжать. Однако в конце концов признался, что поскольку его разбирало любопытство, то он не бросился выполнять поручение тотчас же, а задержался, пытаясь подслушать, о чем пойдет речь.
Разговор велся так тихо, что его надеждам не суждено было сбыться, хотя из отрывочных фраз ему стало ясно, что обсуждается какое-то финансовое предложение, какие-то сложности, связанные с этим предложением, и что от кого-то исходит некая угроза. Беседа велась далеко не в дружеских тонах. В конце граф Фоскатини несколько повысил голос, и слуга четко расслышал слова:
"Джентльмены, у меня нет времени для споров. Если вы не против, давайте соберемся здесь же завтра вечером часов в восемь, пообедаем и завершим наш разговор".
Боясь быть обнаруженным, Грейвз тут же бросился выполнять задание хозяина. Вечером следующего дня вчерашние посетители явились ровно в восемь. За обедом разговор шел сначала на отвлеченные темы - о политике, о погоде, о театре. Когда Грейвз поставил на стол портвейн и принес кофе, хозяин сказал ему, что этим вечером больше в его услугах не нуждается.
- Он поступал так всегда, когда принимал гостей? - спросил инспектор.
- Нет, сэр, ни в коем случае. Это натолкнуло меня на мысль, что дело, которое он собирался обсудить с этими джентльменами, носит весьма необычный характер.
На этом Грейвз закончил свой рассказ о графе и его гостях. Ушел он примерно в восемь тридцать и, встретив приятеля, отправился с ним на Эдвард-роуд в Метрополитен Мюзик-холл.
Никто не видел, как двое мужчин покидали дом, хотя время совершения убийства было зафиксировано довольно точно - было восемь сорок семь. Небольшие настольные часы, которые Фоскатини, падая, задел рукой и уронил на пол, остановились именно в это время, что соответствовало времени, когда раздался телефонный звонок у мисс Райдер.
Сержант полиции завершил обследование тела, и покойника положили на кушетку. Я впервые смог его разглядеть - оливковый цвет лица, длинный нос, пышные черные усы, между полураскрытыми полными красными губами виднелись ослепительно белые зубы.
- Ну что ж, - подвел итог инспектор, закрывая свой блокнот. - Все предельно ясно. Трудность теперь в том, чтобы разыскать этого синьора Асканио. Не обнаружим ли мы его адрес в записной книжке убитого?
Как это уже определил Пуаро, покойный Фоскатини был очень аккуратным человеком. В его записной книжке мы нашли запись мелким, но четким почерком: "Синьор Паоло Асканио, гостиница "Гросвенор-отель". Инспектор уселся за телефон. Окончив разговор, он обернулся в нашу сторону:
- Успел вовремя. Наш почтенный синьор выехал из гостиницы с намерением сесть в поезд, расписание которого согласуется с отплытием парохода на континент. Джентльмены, пожалуй, мы сделали все, что следовало. Случай скверный, но довольно простой. По всей вероятности, мы здесь имеем дело с вендеттой.
Не вдаваясь в дальнейшие рассуждения, мы вышли на лестничную площадку и начали спускаться по лестнице. Доктор Хокер был до предела возбужден.
- Все как в романе, а? Прямо захватывающая история. Если бы мне об этом пришлось где-то прочитать, я бы в это ни за что не поверил.
Пуаро молчал. Вид у него был задумчивый. За весь вечер он произнес всего несколько фраз.
- Что нам скажет великий детектив, а? - спросил Хокер, похлопывая Пуаро по спине. - На этот раз для ваших серых клеточек работы не нашлось.
- Вы так думаете?
- Что же привлекло ваше внимание?
- Ну, хотя бы, например, окно.
- Окно? Но оно ведь заперто. Никто не мог бы ни забраться, ни выбраться через него. Я специально обратил на это внимание.
- А как вам удалось определить, что оно заперто? Доктор озадаченно глядел на Пуаро. Тот поспешил сам дать объяснение:
- Все дело в шторах. Они не были задернуты. Довольно странно, правда? Еще кофе. Он был очень крепким.
- Ну и что же?
- Очень крепким, - повторил Пуаро. - В связи с этим давайте вспомним, что рисового суфле было съедено совсем немного, и мы обнаружим - что?
Вздор! - рассмеялся доктор. - Вы меня разыгрываете.
- Я никогда никого не разыгрываю. Здесь присутствует мой друг Гастингс, который может подтвердить, что я очень серьезный человек.
- Но я тоже не понимаю, какой вы могли из этого сделать вывод, - признался я. - Не подозреваете же вы слугу? Правда, он мог быть в сговоре с преступниками и подмешать в кофе наркотик. Я полагаю, его алиби будет тщательно проверено?
- Можете в этом не сомневаться, друг мой. Но меня в большей степени интересует алиби синьора Асканио.
- Вы думаете, у него есть алиби?
- Это как раз то, что меня заботит. Не сомневаюсь, что мы вскоре все будем знать точно.
Газета "Дейли ньюсмангер" предоставила нам возможность войти в курс последующих событий.
Синьор Асканио был арестован, и ему предъявили обвинение в убийстве графа Фоскатини. Он категорически отрицал, что знаком с графом, и утверждал, что не находился вблизи Риджентс-Корт ни в тот вечер, когда было совершено убийство, ни в предыдущее утро. Синьор Асканио прибыл с континента один и остановился в гостинице "Гросвенор-отель" за два дня до убийства.
Тот, кто был помоложе, бесследно исчез. Все попытки обнаружить его следы оказались тщетны.
В конечном итоге Асканио избежал суда. Не кто иной, как итальянский посол собственной персоной засвидетельствовал в полицейском участке, что в тот вечер Асканио находился у него на приеме в посольстве с восьми до девяти часов вечера. Задержанного освободили из-под стражи. Естественно, многие сочли, что преступление имело под собой политическую подоплеку, и дело умышленно замяли.
Ко всем этим перипетиям Пуаро проявлял самый живой интерес. Однажды утром он известил меня, что к одиннадцати часам ждет посетителя и что этим посетителем будет (кто бы вы думали?) - сам Асканио.
- Он хочет воспользоваться вашим советом?
- Напротив, Гастингс. Это я с ним хочу посоветоваться.
- По какому вопросу?
- По поводу убийства в Риджентс-Корт.
- Вы собираетесь доказать, что именно он совершил убийство?
- Нельзя человека дважды привлекать к суду за убийство, Гастингс. Где же здравый смысл? Ага, он уже звонит.
Через несколько минут в комнату вошел синьор Асканио - невысокий, худой мужчина, в глазах которого таились хитрость и скрытность. Продолжая еще какое-то время стоять у порога, он бросал на каждого из нас недоверчивые взгляды.