– Хорошо устроились.
– После недавнего случая, – скорбным голосом было начал профессор, но Красновский его перебил, заявив, что он все понял.
– Итак, профессор, а теперь по делу. Только кратко. Хорошо?
– Хорошо.
Они обошли пульт и сели на удобный диван перед экраном, на котором по команде профессора выделили для них сектор наблюдения трехметровой ширины.
– Как вы знаете, мое изобретение основано на технологии инопланетного спутника. Хотя я больше склоняюсь к теории, что это база поддержки или обеспечения колонии.
– Подождите, это совсем новенькое ваше суждение мне не приходилось слышать, – удивился собеседник. – С чего вы взяли мысли о базе?
Красновский почувствовал запах денег, очень больших денег. Он весь подобрался и внимательно требовательным взглядом посмотрел в глаза профессора. Ведь спутник – это одни деньги, а база – это совсем другие. Тем более что у него был прямой выход на инопланетную находку. И непросто выход, а доля в разработке.
– Объяснитесь?
– О-да, конечно! –горячо воскликнул толстячок, –Понимаете, многие считают, что это спутник-разведчик. Он ищет пригодные для своих хозяев системы, оставляет маяк и летит себе дальше. Маяк оснащен телепортом, который позволяет инопланетной цивилизации не терять времени на долгие переходы в космосе. Пусть спутник себе ищет пригодные или интересные земли, а мы пока будем заниматься своими делами. И этот спутник не один, а множество.
– Да, эту теорию я слышал.
– Вот-вот. Но я думаю, что это не совсем так. Работая с материалами и данными, предоставленными мне вами и другими лицами, я пришел к мнению, что теория моих коллег немного неверна. Во-первых, зачем разведчику блоки, имеющие медицинские функции, а также производства наноткани и разных бытовых штучек, вплоть до иголки? Во-вторых, самое главное, когда его отбуксировали к Земле, он на краткий миг ожил и передал сигнал в сторону планеты. Передача длилась всего сотую долю секунды, но пакет передачи военным удалось записать. Однако, когда они попытались его открыть, то столкнулись с тем, что его объем составляет около двух петабайта! И это в архиве! Военные до сих пор не могут его расшифровать. Но благодаря вам, господин Красновский, – легкий поклон в сторону собеседника, – мне удалось ознакомиться с этим загадочным архивом, и я готов представить доказательства того, что он состоит из двух частей. Первая – его передача на планету, и вторая – ответ с планеты. Обмен происходил на такой огромной скорости, что их посчитали за одну только передачу.
У Красновского алчно загорелись глаза. Он видел уже перед собой горы денег. Руки, от возбуждения, предательски дрогнули, доставая сигарету.
– Продолжайте, – хрипло сказал он, затянувшись табачным дымом.
Профессор осуждающе глянул на закурившего работодателя, но смолчал, он плохо переносил табачный дым. Красновский заметил его гримасу, хмыкнул и продолжил курить. Курение всегда его успокаивало, а профессор пусть терпит. Он тут хозяин или этот телепузик.
Ученый обречено продолжил.
– Я уверен, ответный сигнал пришел из района Греции.
– Там есть инопланетяне? – удивился Красновский.
– Нет. Скорей всего инопланетяне давно или покинули Землю, или вымерли, дожидаясь этой базы. Это был ответ маяка или скрытой базы. Но это можно будет проверить. Координаты я предоставлю.
– Отлично! – оживился Красновский. – Инопланетян там точно нет?
– Какие инопланетяне? Спутник-База имеет возраст около восьми или десяти тысяч лет. И это примерно. Столько, судя по накопившейся пыли на нем, он болтался в космосе, а может и лишь у нас в системе.
– Очень хорошо. Порадовали меня, профессор. Ладно, этим делом займемся обязательно, а сейчас давайте к телепорту вернемся.
– О, конечно! Но я хотел бы узнать свой процент от нового дела?
– Пять устроит?
– Вполне.
Профессор повернулся к пульту.
– Гарнитуру мне. Приступаем к полной демонстрации телепорта. Картинку полигона на экран.
Изображение на их секторе огромного экрана сменилось на ярко освещенную круглую площадку. На ней стоял черный куб с цифрой один и ничего более.
– Куда будем телепортировать? – с довольным лицом победителя спросил телепузик-ученый.
– Сколько рабочих площадок?
– Девять.
– Покажите.
– Вот, пожалуйста.
По периметру сектора возникли картинки еще восьми похожих помещений.
– Давайте по очереди.
– Начали, – стал командовать ученый в гарнитуру. Раздалась короткая сирена и через динамики приятный женский голос искина начал озвучивать процедуру пуска.
– Готовность пять секунд! Старт – площадка один. Финиш – площадка два. Отсчет – пять, четыре, три, два, один. ПУСК!
Куб с цифрой '1' на первой площадке вдруг хватило ярко-синее сияние и в тоже мгновение такое же сияние вспыхнуло на секторе экрана с цифрой два в правом верхнем углу. Миг и сияние исчезло, а куб с цифрой один уже стоит на другой площадке.
– Передача. Объект стабилен. Готовность пять секунд.
Красновский с замиранием сердца следил за перемещением куба и, когда тот снова оказался на первой площадке, шумно выдохнул.
– Наконец-то! – не сдержал он ликующего возгласа.
– Еще месяц тестов и телепорт можно ставить на промышленный поток.
– Обязательно!
– А, вы представляете, что случится в мире? – осторожно спросил профессор, понимая риск такого простого вопроса.
– Еще как, – покровительственно произнес Красновский, – Многие транспортные компании разорятся, космос тоже понесет потери, а также пострадают многие другие.
– И вы не боитесь?
– Нет. В этом деле участвуют такие люди, что одного их взгляда хватает, чтобы сменить неугодных правителей отдельно взятой страны. Так что, профессор, все будет как нужно.
– Надеюсь. Хотелось бы еще пожить.
Красновский рассмеялся и, закуривая, похлопал задумчиво ученого по плечу.
– А с живыми объектами велись испытания?
– Да, но пока мышки превращаются в фарш и выделяется огромное количество энергии. Мы уже потеряли пять площадок, а это почти тридцать процентов станции.
– Плохо. Когда надеетесь решить проблему?
– Думаю в течении месяца-двух.
Внезапно снова раздалась короткая сирена, и заговорил искин.
– Готовность пять секунд. Старт – площадка один. Финиш – площадка два. Отсчет. Пять…
Профессор спал лицом, смотря на экран, где ничего не подозревающий молодой человек в халате, что-то замерял тыкая прибором в черный куб.
– …два. Пуск.
– Бежим! – заорал профессор, до которого, наконец, дошло понимание сложившейся ситуации.
Первую площадку охватило синее сияние, и в тот же миг на второй начало стремительно разгораться зловещее зеленое.
Подскочивший было бежать, ученый бессильно упал назад на диван и затравленно тихо сказал:
– Нам конец.
Красновский обречено смотрел на экран и все ожидал, что искин доложит об удачном пуске, но искин молчал, а экраны один за другим вспыхивали зеленым и моментально гасли.
– Что случилось? – голос дрожал.
– Кто-то дал искину команду на пуск, когда на площадках появились люди для контрольных замеров. У нас жизни осталось на пару минут. Зона поражения – сфера около ста километров в диаметре. Мы в десяти километрах от эпицентра. Это конец. – бесцветным голосом проговорил ученый, и лишь в конце его голос дрогнул.
– Диверсия. Это диверсия.
Красновский лихорадочно соображал, как спастись, но по всему выходило – никак. Тогда его посетила другая идея.
– Профессор, все данные архивируются?
– Согласно вашему распоряжению.