Те двое вернулись и потребовали у Берта ключи от тюрьмы. Берт отдал им ключи, не сказав ни слова. Они отперли камеру Сэма Бринсона и растолкали его прикладами. Сэм выбежал в коридор, спотыкаясь, весь дрожа от страха.
— Эй, постойте-ка, — сказал Джеф, сообразив, что происходит. — Сэм Бринсон никому ничего не сделал.
— Мы его возьмем с собой, на случай, если тот, другой, не отыщется.
Сэм часто моргал глазами и дрожал всем телом.
— Стой прямо, негр, — приказали ему.
— Белые господа, прошу вас, сэр, я же ничего худого не делал, — сказал Сэм. — Провалиться мне, не делал. Вы спросите про меня у мистера Джефа, прошу вас, сэр. Мистер Джеф вам скажет!
— Замолчи, негр!
— Постойте-ка, вы! — начал Джеф. — Я не пойду против всех граждан, если им уж так хочется поймать этого Кларка, но Сэма Бринсона я обижать не позволю. Сэм за всю жизнь никому худого не делал, и я не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось.
— А если так, зачем же он в тюрьме?
— Это только на время, — без запинки ответил Джеф. — Мне обещали в суде, что снимут с него обвинение и разрешат ему торговать. Сэм промышляет старыми машинами, продает их, меняет одну на другую. Случается, что он зарвется немножко, ну, тогда я сажаю его под замок.
— Ну, я в судебных делах не разбираюсь.
— Белые господа, — упрашивал Сэм, — отпустите меня, я больше не буду торговать машинами. Глядеть на них не стану, зажмурюсь, и все тут, коли машина попадется на глаза.
— Молчи, негр! — сказал один, толкая его в бок прикладом. — Тебе рот разевать не полагается, больно он у тебя велик. Не к лицу тебе рот разевать.
— Сэм Бринсон ничего такого не сделал, зачем его трогать, — настаивал Джеф, повышая голос. — Сейчас он сидит только за то, что променял поломанный велосипед со свалки на старую машину, почти что ничего не стоящую, вроде железного лома. Тут еще ничего плохого нет. Заложил ее за три доллара наличными, а потом взял да и променял на другую развалину, которую даже с места нельзя было сдвинуть. Получилось так, что он не успел выкупить ту старую машину до захода солнца, а на эти три доллара выкупил велосипед. Велосипед вместо машины у него не приняли, три доллара он истратил, вот и попал в переплет. А если б солнце село на полчаса позже, был бы он чист и прав, как директор банка.
Никто ничего не ответил. Неизвестные переглядывались, стараясь разобраться в запутанных комбинациях Сэма.
— Всем известно, что Сэм Бринсон помешан на старых машинах, бывают, знаете ли, такие негры, — заговорил опять Джеф. — Он ведь не то что какой-нибудь простой негр с плантации. Старьем он промышляет бог знает с каких пор, меняет его, продает. В прошлом месяце присяжные пригрозили засудить его, если он не бросит подписывать фальшивые акты на передачу имущества, но я ему это в вину не ставлю. Долго ли промахнуться, если не знаешь закона, и с белыми это случается.
— А ну вас, Маккертен, — сказал высокий, подходя к двери. — Разбирайтесь в этом, сами, коли охота. Тут изнасиловали белую девушку, и негры за это ответят.
Они начали подталкивать Сэма к выходу.
— За что же трогать старика Сэма, когда он виноват не больше моего! Сэм тут ни при чем! Его посадили под замок за два дня до этого!
— Так потрудитесь отдать нам другого негра, если вам этот понадобился. А не собираетесь, так молчите, поберегите свое красноречие для выборов. Перед подсчетом голосов оно вам вот как пригодится.
Замаскированные направились к выходу.
— Чтобы никто не двигался с места пять минут! — обернувшись, крикнул один из них. — И не пытайтесь догнать нас. А не то стрелять начнем.
У Джефа подкосились ноги от страха, он сел на койку. Первое, что бросилось ему в глаза, была спина желтокожей девушки, растянувшейся на койке перед самым его носом. Он бессмысленно уставился на грязный цементный пол.
Кора молча подошла к запертой двери.
— Что ты можешь сказать в свое оправдание? — властно спросила она.
Он помотал головой.
— Никогда в жизни не чувствовал себя так скверно, — сказал он слабым голосом.
Берт и Джим подошли к решетке и уставились на Джефа, в унынии сидевшего на краю койки.
— Берт, возьми какие-нибудь ключи да отопри дверь, — сердито приказал Джеф, поднимая на него глаза. — Что ты стоишь как дурак и глазеешь на меня?
— Слушаю, сэр шериф Джеф, — сказал Берт, со всех ног бросаясь к двери.
Он отпер замок ключом из своей связки. Дверь со скрипом распахнулась, завизжав всеми четырьмя ржавыми шарнирами.
Мулатка села на своей койке.
— Так, значит, вы настоящий шериф, это верно? — развязно спросила она. — То-то мне и показалось, что вы похожи на шерифа Маккертена, только непонятно, как же это: шериф — и вдруг попал под замок.