— Слушь, а я и не замечала, что ты полдня налитой ходишь. Я бы всё время морщилась и зажималась. И сейчас ты хочешь? Что ж меня умывала, а сама не сходила?
— Дурочка, я ж говорю — никакого экстрима. Мочевой пузырь постепенно растягивается, вот в меру его растяжения я и держусь. А то со стороны заметно будет… и вообще, у самОй мысли только вокруг этого вертеться будут. Посмотри на меня — заметно разве?
Потихоньку, полегоньку — и ты свой пузырёк растянешь.
— Ой, да зачем?
— Ну, мало ли что случиться в жизни может, а это закалка. Слушай вот, что у нас в деревне было.
Одна женщина захотела наказать дочь за какое-то крупное прегрешение. За мелкие она ей выговаривала, шлёпала даже, а вот ремня в руки взять не могла. Отца в доме не было. Решила тогда использовать другого типа "ремень". Сделала вид, что утром проспала, в панике будит дочку, скорей-скорей! В туалет сбегать некогда, якобы впопыхах напялила на неё сплошной купальник, застёжка сломана (нарочно, как потом поняли), завязала на шее узлом, снизу — шорты, в руки — бутерброд и бутылочку воды, беги скорее! В туалет в школе сходишь, мол. Но рассчитала так, чтобы дочка прибежала в школу как раз ко звонку. Промучилась малой нуждой целый урок девочка, на перемене бежит в туалет, хватается за узел на шее — глухо! Завязан от души, намертво, и сзади к тому же, не виден. Возилась, возилась, подпирает её ведь, потом догадалась сбегать за подружкой. А тут и перемене каюк. Как она мучилась второй урок! Даже подвывать стала, а отпроситься стесняется. Да и как объяснишь, что надо ещё развязать проклятый узел? Все заметили, про себя ухмылялись. Кто сзади сидел, тот ей шею щекотал, она терпит, думает, что ей развязать помогают, а потом не выдерживает, прыскает с щекотки. Ладно, прозвенел долгожданный звонок, я ей узел зубами и ногтями развязала, лети в туалет скорей. А там у нас все кабинки открытые, всё видно. Это чтобы не запирались и чем нехорошим не занимались. А ей ведь надо снять шорты, спустить полностью купальник, обнажить всё тело — в младших классах лифчики не носят, но раздеваться стесняются. И только тогда пустить струю. Но в туалете полно взрослых школьниц, старшеклассниц, увидят, что разделась — засмеют. Во всяком случае, маленькие девочки привыкли делать свои дела быстро и не путаться под ногами у девушек. Что делать? В коридоре не разденешься. Вот Лилька и ждала конца перемены, лучше уж опоздать на урок, но остаться в пустом туалете. Ладно, оправилась в конце концов при полным раздёве, но завязать снова узел на шее не смогла, долго возила сь, хорошо, нашла оброненную кем-то английскую булавку. Конечно, за опоздание (да ещё на третий урок!) ей влетело, а мама вечером не пожалела, говорит — так тебе и надо. Будешь плохо себя вести — снова так поступлю.
Лилька поняла, что это она нарочно, но поделать ничего не могла. Если чувствовала, что провинилась, то мучила себя жаждой, недопивала, ночью просыпалась и наружу ходила. Утром её ждал купальник — орудие наказания, и никакой другой одежды, кроме шорт, конечно. Хочешь-не хочешь, затягивайся и терпи потом весь день. Застёжка на шее теперь была типа медальона с секретом, расстегнуть только мама и могла, а порвёшь — как тогда верх будет держаться? Рассказывать в классе Лилька не рассказывала, даже по секрету, раздразнили бы её. Мальчишки, а то ещё и некоторые вредные девочки. Младшие классы — не старшие, нажать на живот девочке ничего не стоит, если знаешь, что из неё брызнет. Но некоторые догадывались, хотели даже на одежду ей собрать, чтобы переодевалась перед школой и после, но её выпускали из дома, когда времени в обрез. Лилька гордая, говорила, что сразу после уроков идёт в спортсекцию. Но почему так нерегулярно? От страха разоблачения она стала носить купальник каждый день, добавила себе страданий на удивление матери. Выбор у неё был, позволить мучить себя жаждой или распёртым мочевым пузырём. Лучше, конечно, жаждой, но как отвечать на уроке с пересохшим горлом? Приходилось пить из бутылочки, едва прозвучит её фамилия, но это не очень культурно.
Придумала, как выкрутиться. Когда учитель шарил глазами по журналу, незаметно отхлёбывала и держала во рту, если вызывали её, проглатывала, прополоскав рот, если не её — выбулькивала обратно в бутылку.
В общем, стала девочка из просто послушной прямо-таки шёлковой, воспитала её мама оригинальным образом. А когда мы стали старшеклассницами, Лилька призналась мне, что на неё хорошо действует угроза не дать на день лифчик или прокладку. Да, женские слабости должны были сделать девочку-девушку послушной, некапризной, вымуштрованной. А поскольку мамины требования были, как я потом поняла, разумными, то и более сильной перед всеми опасностями мира. Такая вот диалектика.
Давай и ты тренируйся. Я думаю, что ты и без тренировки могла бы вытерпеть хоть одну пару, но страх подвёл. И привычка. Ну, если не пару, то поездку в маршрутке, и сходила бы в туалет в корпусе, по утрам там пусто. Если бы и опоздала, то незначительно. И я бы с тобой вместе опоздала, приняла бы удар на себя. А то мне из маршрутки выскочить не дали, выходить же на ближайшей остановке смысла не было, я же не знала, где ты.
— Да что ты, не надо! Чем меньше опозданий, тем лучше. Лекцию я у тебя перекатаю. Но как же ты всё-таки терпишь? Неужели без страха?
— А чего бояться, ежели я теперь свой организм знаю. По ощущениям могу сказать, сколько ещё продержусь без проблем, и когда лучше сходить. Да и внешние признаки подсказывают. Всегда можно ладонь просунуть и пощупать. — Тут Ева ощутила, как её запястье взяли и незаметно просунули под пояс Кириной юбочки, ладошка ощутила надутость живота. — Знаешь, как нащупать верхний край пузыря? Сейчас он пальца на два ниже пупка, да? Значит, живу. А то прямо до пупка поднимается, если живот не стиснут. Если в джинсах, то обоссусь и ниже пупка, а так — нет. Раз даже на палец выше вылез, но это рискованно, не всегда стерпишь. Так что моя норма — до пупка и потом сливай. Ещё одну пару просижу, могу даже бутылочку выпить.
— Неужели до пупка?
— Я тебе как-нибудь покажу. Ничего тут особенного нет, побори только страх. Между прочим, даже если терпеть легко, мышцы всё равно работают, подстраховывают сфинктер и всё прилегающее. Это как зарядка всё равно что. И упражняются те мышцы, что для женщин очень важны. Я где-то слышала, кто умеет терпеть и по-маленькому, и по-большому, тем терпёж девяти месяцев легче даётся и роды тоже. Ну, я-то больше о сиюминутном кайфе думаю, но и будущее из виду не теряю.
Так что давай, подружка, вместе тренироваться. Удивишься, когда поймёшь, что это легко. Себя не насилуй, не надо. А то все силы на борьбу уйдут, да ещё страх вселится. Лучше так поступи. Что для тебя после сна главное? Отдохнутость, чувство свежих сил? Вот и внуши себе, что чувство распёртости внизу — это составная часть этих свежих сил, необходимое условие тонуса. Ну, как… вроде как бумажные комки в носках зимних сапог, чтобы не слежались. Подпирает, чтобы сфинктер работал и здоровый дух дневной работы передавал другим мышцам, всему телу. Если сольёшь сейчас, то низ "просядет", всё там станет пресным, не будет "заводить" организм, ощущение утренней бодрости, свежести поблёкнет. Ты станешь зевать, присаживаться… вообще, скучно станет.