— Вы — самый лучший смотритель, какой только может быть у этой планеты, и прекрасно выполняете свои обязанностями. Но если я останусь здесь, то не будут ли мои желания противоречить уже сложившемуся порядку?
— Например? — удивился голос.
— Ну я бы наверняка не разрешила вам убивать тех несчастных ученых, которые всего лишь пытались изучать местную флору и фауну.
— Ах, этих! Знаешь, терпеть не могу чужаков, особенно таких никчемных! Хм… — смотритель немного замешкался, а потом все-таки проговорил: — А может в чем-то ты и права?! Ладно! Разрешаю и тебе, и твоему защитнику покинуть планету и на прощанье даже сделаю небольшой подарок.
— Какой? — тут же уточнила я.
А то мало ли какую гадость может вручить этот странный тип!
Но ответа так и не получила.
— Драгоценная, — слова капитана заставили меня окончательно очнуться, — что произошло?
— Кажется, я только что пообщалась с кем-то вроде местного бога, и, знаешь, нас наконец отпускают.
Рей кивнул, но по его взгляду я сразу поняла: допроса в недалеком будущем все равно не избежать.
Дорога назад оказалась намного короче, чем к белоснежному храму. Похоже теперь мы не ходили по лесу кругами, а шли напрямую.
А чуть позже, уже на корабле Танрея, я поняла о каком сюрпризе смотрителя шла речь — десятке тех самых ученых, присутствие которых так его раздражало. О своем плене они не помнили практически ничего, лишь какие-то смутные образы, да и те скоро стерлись из их памяти.
Глава 18
— Как-то ты не очень рада нашему возвращению, — заметила я и перевела взгляд с единственного в каюте иллюминатора на хмурое лицо Филомены.
— Зато ты, смотрю, сияешь, как новенький медяк, — заметила она, пожимая плечами. — Впрочем, если б и со мной так носились, я бы тоже порхала по кораблю даже без крыльев, — с затаенной завистью проговорила она, а я почувствовала, как щеки загораются румянцем.
Хм, мы ведь вроде бы старались не выставлять своих отношений напоказ.
— Да не смущайся ты так, — Филомена махнула рукой. — Я еще с первого взгляда на вас поняла, насколько ты ему нравишься.
Серьезно?! А ведь я тогда даже не догадывалась о симпатии капитана.
— Ну а меня на Дорге никто не ждет, кроме моего драгоценного папочки, — с неожиданной горечью вздохнула эра.
— Но… — я даже на миг растерялась.
А как же Кейсей? Он ведь, кажется, совершенно искренне признавался ей в своих чувствах.
На мой недоуменный взгляд Филомена лишь пренебрежительно фыркнула.
— Знаю, о чем… вернее, о ком ты сейчас подумала. Но я не хочу даже вспоминать этого предателя!
— А, по-моему, ты слишком спешишь с выводами, — рассудительно проговорила я. — Он ведь тоже пострадал от той розовой гадости и, возможно, теперь восстанавливает свое здоровье.
— Наивная ты, Лори, — устало вздохнула девушка. — Я уже успела связаться со своими родными и прекрасно знаю, чем занят Кейсей. Он празднует свою очередную годовщину свадьбы, — и горькая складка залегла в уголках ее рта, — а еще в их семье будет пополнение. Его жена ждет второго ребенка, и Кейсей теперь надеется, что у него родится наследник.
— Постой, но я ведь лично слышала ваш разговор и знаю, что он собирался с ней порвать, несмотря на то, что у них уже есть дочь.
— Да, да, я тоже помню те золотые горы, которые он мне обещал. Но когда его афера раскрылась и необходимость во мне отпала, все вернулось на круги своя. И, знаешь, я сейчас сильно жалею, что этот гад скорей всего так и выйдет сухим из воды.
— Вообще-то, это не совсем так.
Мое сердце тотчас забилось сильнее, а в груди разлилось приятное тепло. Я обернулась и увидела на пороге своей каюты Танрея. Мы не виделись всего несколько часов, но я уже успела за ним соскучиться.
В несколько шагов он преодолел расстояние, разделяющее нас, и мне тотчас достался легкий поцелуй. Затем он приобнял меня за талию и наконец объяснил свои слова:
— Когда я улетал с планеты, то велел своим адвокатам начать против него судебный процесс.
— Но, на сколько мне известно, ты всегда хорошо относился к брату и племяннице, — удивилась Филомена.
— К сожаленью, на этот раз Кейсей перешел черту. Я бы, пожалуй, мог еще простить, если б дело касалось только финансов. Однако он решил поиграть чужими жизнями, а это уже непростительно, — и рука Рея сжала мою ладонь.