Подняться с ледяного пола не смогла. Лежала и равнодушно разглядывала в отражении колбы своё ярко-красное платье с наполовину облетевшими блёстками — когда-то оно было очень красивым, а сейчас…
Вдруг до меня донеслись звуки стыковки. На этот раз вместо привычного писка открытия замков послышался свист лазерного резака. Когда-то меня им пугали, я слишком хорошо знала этот звук. Сейчас я оставалась совершенно безучастна.
Тяжёлая поступь грави-ботинок. Негромкая речь. Незнакомая. Голоса очень похожи на… земные. Язык отдалённо напоминал французский. Красиво.
Особенно выделялся один голос. Низкий, с богатыми интонациями. Он говорит приказным тоном.
Жаль, что я не способна ничего чувствовать. На этот голос я бы наверняка отреагировала.
Мимо меня проходили… люди. Я решила бы, что это земляне. Таких пришельцев я ещё на станции не встречала. Высокие, мускулистые мужчины, обтянутые чёрной эластичной бронёй со светящимися элементами на груди.
Служба безопасности Конфедерации. Я узнала их по броне — исследователь когда-то показывал. Он посмеивался и хвастался, что если придёт кто-то в подобной форме, у него есть чем их удивить.
Я не могла двинуться, сказать тоже ничего не могла. Только смотрела на них.
Конфедераты закрепляли взрывные устройства — назначение этих магнитных прямоугольников я точно знала — исследователь показывал мне в одном из своих экспериментов.
Через меня перешагнул и остановился в десятке шагов один конфедерат. Именно его голос я выделила.
Высокий. Мускулистый. Каждое движение было наполнено силой. Он равнодушно скользнул по мне взглядом. Продолжил отдавать команды. Я выделила, что его называли командором.
Я рассматривала его. Красивое мужественное лицо. Чёрные прямые волосы до плеч, казалось, непрерывно шевелил незримый ветер.
Вдруг станцию тряхнуло. Затем ещё и ещё. Речь командора зазвучала отрывисто и гулко. Его люди стали покидать станцию.
Его взгляд, жёсткий и холодный, остановился на мне.
Глава 2. Взрыв
Впервые за долгое время я почувствовала хоть что-то. То, как он отстранённо, явно о чём-то размышляя, рассматривал меня, что-то… пробуждало во мне.
Зал опустел. Предводитель конфедератов подошёл ко мне.
Он стянул перчатки, обнажая длинные сильные пальцы. Присел на корточки рядом со мной. Взял мою руку.
Кружок в центре груди на его броне вспыхнул синим светом, и… впервые я увидела, как силовые потоки потекли не от меня, а… ко мне!
Это длилось слишком мало, но хватило на то, чтобы я смогла привстать.
Внимание этого мужчины оказалось столь неожиданным, а человеческое отношение так меня тронуло, что во мне вспыхнула благодарность.
Впервые за долгое время.
Командор потянул меня на себя, и в этот момент мои руки вспыхнули красным светом, потянувшись к нему. На чёрной броне засветились красные точки, его глаза сузились, брови нахмурились.
Он наклонил голову, разглядывая меня. Выпрямился и рывком поставил на ноги. Странно, но я смогла устоять, лишь покачнулась, уцепившись за него.
В этот момент станцию затрясло. Мои пальцы заскользили по гладкой броне, зацепиться было не за что, но командор крепко сжал меня за талию.
Ни слова не говоря, забросил на плечо и устремился к выходу. Колбы тряслись и падали, с потолка и стен обваливалась обшивка, в полу появлялись провалы, но командора, казалось, это ничем не смущает.
Он ловко и быстро преодолевал расстояние, пригибаясь и уворачиваясь от частей разрушающейся станции.
Выскочил в пристыкованный модуль. Занёс в небольшую капсулу, швырнул в кресло, пристегнул.
Сел в другое кресло, его сильные руки отточенными движениями замелькали над тумблерами и кнопками.
В большое панорамное окно я видела другие подобные капсулы, отлетавшие от модуля, пристыкованного к уродливой громадине станции.
Наша капсула отсоединилась одной из последних. Мы отлетели на небольшое расстояние, когда произошёл взрыв.
Командор управлял уверенно и чётко, но всё равно вдруг капсулу завертело, тряхнуло…
Яркая белая вспышка, и моё сознание отключилось.
Очнулась я рывком. Огляделась.
Внутри капсулы был лишь тусклый белый свет у пола.
На панорамном окне были трещины, за ним висела дивная по красоте планета со светящимися оранжевыми кольцами.
Я отстегнула ремни, осторожно встала. Я двигалась рывками, но всё равно дошла до кресла командора.
Он был без сознания. Кругляшок на груди был тёмным, лишь изредка наливался тусклым светом в такт редкому дыханию.
Я снова ощутила благодарность к нему. Он мог не забирать меня со станции. Мог не делиться своей энергией.
Возможно, я была нужна ему для чего-то. Как доказательство или дополнительная батарейка… Но… Впервые я почувствовала себя нужной.
Впервые за долгое время я ощутила себя живой.
Глубоко вдохнув, я протянула руку к его груди. Я благодарна ему.
В центре моей ладони вспыхнул тусклый красный свет и потянулся к кругляшку.
Красное свечение втягивалось в круг на броне командора, и тот разгорался синим светом. Мужчина задышал глубже.
Он открыл глаза резко. Уставился на меня. Перевёл взгляд на мою руку.
Моё запястье утонуло в его широком кулаке. Рывок — я упала на его колени. Стальная рука сжала моё бедро. Его жёсткие губы неотвратимо и властно накрыли мои.
Визуалы
Глава 3. Настройка
Командор придавливал неподвижными твёрдыми губами мои губы, а я совершенно растерялась.
Странный поцелуй.
Я целовалась в школе в старших классах… Помнила прикосновение губ с одноклассником, который мне очень нравился. Он провожал меня до дома, мы говорили, а потом он вдруг обнял и прижался губами к моим губам. И тут же ушёл. Мы потом так застеснялись. Потом ни он ко мне не подходил. Ни я. Я так надеялась, что красное платье на выпускном ему понравится.
Воспоминания о том поцелуе все эти годы на станции очень сильно помогали мне, особенное первое время, когда я ничего ещё не понимала, что происходит. Да и потом, когда исследователь экспериментировал с моим телом.
Я цеплялась за то воспоминание о первом поцелуе. Пока не перестала чувствовать.
Тогда, на Земле, тот поцелуй вызвал бурю эмоций. Сейчас, этот поцелуй с командором — ничего. Во мне была лишь пустота. Пустая оболочка.
Командор отстранился, оглядел меня быстрым равнодушным взглядом, опустил взгляд на тускло светящийся круг в центре своей груди на броне. Пробежался пальцами по контуру, вывел над своим предплечьем тускло поблёскивающий и непрерывно моргающий экран, по которому шла рябь.
Уставился на меня. Пробежался быстрыми сильными пальцами по моему телу от висков и ключиц до локтей, бёдер, коленей, понажимал на щиколотки.
Я молча смотрела на него, ожидая, что будет дальше. Больно не делает, уже хорошо.
Командор произнёс несколько фраз, меняя тон от нейтрального до угрожающего. Потом более хрипло с рычащими нотками. Затем новые фразы с высокими нисходящими интонациями.
Снова на меня уставился. Прижал пальцами мои губы, рассматривая их. Недовольно рыкнул, мне показалось, это было уже ругательство.
Командор вздохнул, совсем по-человечески вздёрнул брови и отбросил волосы со лба. Они, кстати, не развевались, как там, на станции, а лежали спокойно, как и положено при обычной гравитации.
Словно приняв какое-то решение, командор отсоединил от круга в центре своей груди две матовые круглые пластины, прикрепил по одной у себя и у меня на висках. Начал с паузами произносить странные звуки, звучащие каждый раз по-разному.
Я вздрогнула, когда услышала на чистом русском:
— Голосовое управление.
Сквозь плотную плёнку на моих эмоциях пробилось удивление, и я уставилась на него.