Фиолетовый пёс, вчера посягавший на древние фолианты, сегодня польстился на полы длинного пальто, которое гость, явно в спешке, лишь накинул на плечи. Злобно рыча, собака потянула пальто на себя, и оно, соскользнув с хозяина, свалилось на пол и накрыло виновника своего падения.
— Р-р-тяв, — возмущался пёс, подпрыгивая под тяжёлой твидовой тканью.
— А ну отдай! — крикнул незнакомец, наклоняясь, чтобы забрать пальто, но Арвин молниеносными движениями создал в воздухе светящуюся печать, из которой вырвались полупрозрачные жгуты. Они обвили руку гостя и отдёрнули её и от пальто, и от бесновавшегося пса.
— Ой-ой, — запричитал дворецкий, — это же боевая печать.
Гость недовольно поджал губы, тоже чиркнул кольцами, и горящих печатей в гостиной стало две.
— Госпожа Лоренц, — взмолился Паул, — сделайте что-нибудь. Они же сейчас весь дом разнесут.
Мне лишь раз приходилось разнимать дерущихся мужчин, и за это я поплатилась смачным фингалом под левым глазом. Повторять этот опыт мне не хотелось бы, тем более, когда речь шла не о простых смертных, а о разъярённых магах.
— Ну так, а сами вы что стоите? — спросила у Паула и подтолкнула его вперёд. — Быстрее спасайте дом.
— Но, госпожа Лоренц… — запричитал он, — я слабо владею магией.
Я ей не владею вообще, и даже наоборот, она немного владеет мной.
— Р-р-тяв, — поддакнул пёс из-под пальтовой ткани.
Воздух искрился напряжением, печати — магией, а двое мужчин — ненавистью друг к другу.
— Как зовут пса? — спешно шепнула Паулу, пока на меня накатила волна вдохновения и необоснованного мужества. Видимо, моё подсознание не хотело оставаться без дома, особенно в такую ненастную погоду — на улице опять начиналась метель.
— Озрик, — ответил Паул тоже шёпотом.
— Что же вы делаете?! — крикнула я театрально. — Спасайте! Спасайте Озрика, — ринулась вперёд, показывая на лежавшее на полу пальто. — Он же сейчас задохнётся.
Не обращая внимание на застывших после моего крика мужчин, я дёрнула пальто вверх и буквально пихнула его в опешившего блондина. Внезапно освобождённый фиолетовый пёс перестал гавкать и посмотрел на меня с благодарностью.
Ну, не милаха ли? Я осторожно взяла его на руки и принялась гладить по мохнатой голове, шепча ласково:
— Совсем обезумели, да? Дерутся, пугают печатями своими, словами бросаются обидными, — я покосилась на гостя, который тут же виновато отвёл глаза.
Озрик согласно заскулил и уткнулся носом мне в подмышку.
— Видите, до чего вы довели? — спросила у мужчин строго. — Если хотите драться, вон деритесь на улице. Там как раз погода к этому располагает.
Подтверждая мои слова, в каминной трубе завыл ветер. Арвин покосился в мою сторону, вздохнул и щелчком пальцев затушил печать. Видимо, прихлопывать нужно было только искры.
— Эрна, лилохвост — это всё-таки монстр, — сказал он, — лучше поставить Озрика на пол.
— Да какой же он монстр? — удивилась я. — Совсем он не монстр, правда, Паул? — посмотрела на дворецкого, ища поддержки.
— Кхм… — закашлялся он. — Со всем уважением, госпожа Лоренц, но это монстр и есть.
Озрик недовольно зарычал у меня под мышкой.
— Они не знают, о чём говорят, Озрик, — утешала его, направляясь к стоявшей в гостиной софе. — Не слушай их. Кстати, когда там ужин?
Вопрос об ужине окончательно разрядил обстановку.
— Не буду вас отвлекать, — бросил гость и, снова накинув на плечи пальто, вышел в метель.
— Кто это был? — спросила, не сдержав любопытства. Всё-таки личность выдающаяся, вон как Арвина довёл.
— Никто… — ответил Арвин. — Просто сосед.
Так уж и просто? Надо будет прижать Паула к стенке и выведать, со всеми ли соседями Арвин дерётся при встрече.
Глава 6
Ужинали мы практически в гробовой тишине. Уютная столовая в бежевых тонах располагала к лёгкости и общению, а вкусная еда и вовсе должна была разогнать все дурные мысли. Но Арвин резал свой стейк молча и с таким остервенением, будто расправлялся с заклятым врагом. И я даже догадывалась, кого он представлял на месте среднепрожаренного мяса.
— Вилку погнёте, — буркнула я, наблюдая за очередным нападением на ни в чём не повинную пищу.
— А вам-то что? — спросил Арвин недовольно.
— Жалко, — ответила, пожимая плечами, — красивая.
«…и серебряная», — добавила уже про себя.
Но Арвин продолжил терзать мясо, лишая меня всякой решимости узнавать об авансе. Просить у него денег, пока он зол, заранее проигрышная затея.
Когда мы доели, я с пустыми карманами поплелась к себе в комнату, на лестничном пролёте выцепляя Паула.