Отец мне обрадовался. Он смотрел телевизор на маленькой кухне, сидел у окна и пил чай из большого бокала. Меня увидел, поднялся и улыбнулся. А я всё равно отметила отстранённость в его взгляде. Не по отношению ко мне, а, наверное, ко всему происходящему в его жизни. Он ни на что не раздражался и ни на чём не зацикливался. Жил так, как жил. Всё в его жизни сложилось, как считалось, жена, большая семья, дети и уже внуки. Работа, дом и старенький «жигулёнок» в гараже. Он искренне считал, что жаловаться ему не на что. А вот мне было его жаль.
- Лидуня, как я рад. Давно не виделись с тобой. Хочешь чаю?
- Не хочу, пап. – Я присела на табуретку у стола, окинула взглядом маленькую кухню. Стало как-то грустно. – Просто зашла тебя проведать. Какие новости?
- А какие у нас новости? Это в телевизоре новости, а у нас так… - Отец отмахнулся. Меня разглядывал. – Красивая ты стала, Лида. Взрослая такая. Давно тебя не видел, отвык.
Я растянула губы в улыбке.
- Привыкай. Кажется, я надолго приехала.
Отец брови сдвинул, в намёке на тревогу.
- А что такое? Неприятности? Деньги нужны?
- Деньги всем нужны, - философски отозвалась я. – И неприятностей у меня нет. Зато работа неплохая, придётся остаться, поработать.
- Работа – это очень хорошо. С работой сейчас туго. Завод-то мой закрыли. А я рассчитывал, что на пенсию уйду, сторожем туда пристроюсь. А что? Хорошее место, сутки через трое.
- Так нет же уже места, и завода нет. Что ты думаешь?
- Да это я так, по привычке. Попей чайку-то. А то худая какая-то.
- Ну вот, только что говорил, что красавица, а теперь худая.
- Ты всегда красавица. Вся в мать.
Я печально вздохнула.
- Мы с Анькой на кладбище ездили, - сказала я.
Отец мелко закивал, а от меня отвернулся, засуетился вдруг.
- Это правильно, это хорошо. На могилку ходить надо. Я тоже недавно был. – И добавил: - У всех был, всех помянул.
Привычная отговорка. Я знала, что папа частенько бывает на кладбище, но при Луизе всегда рассказывает о многочисленной родне, схороненной на городском кладбище, но никогда о маме.
- А ты часто поминаешь? – спросила я. Отец обернулся, а я взглянула многозначительно. – Странно выглядишь, похудел. И небритый.
Он поскрёб колючий, худой подбородок.
- Так а чего, я же на выходных. На работу пойду, побреюсь. Это обязательно.
- Пап, не пей, - не стала я больше юлить. – Много, по крайней мере.
- А я много не пью. – Отец неожиданно расплылся в широкой улыбке. – Мы с Иванычем такой коньячок настояли, пальчики оближешь! Всё сами, всё экологически чистое.
- Знаю я ваш коньячок, - фыркнула я. – Первак чистейший. Так в гараже и капаетесь?
- Ты, Лидка, отца-то не учи. Отец учёный, лучше тебя знает. – Он поставил передо мной чашку с чаем. – Пей чай, вот пряники ешь. Про работу расскажи.
Я подумала, подумала, а пряник взяла. Откусила.
- Работа хорошая. Я с Анькой теперь работаю. Ей спасибо, сама бы я туда не пробилась.
- Так сестрёнка же, правильно, что подсобила. Тётка как?
- Хорошо. Борется с мировой несправедливостью.
- Любитель она этого дела.
Я отцу кивнула, и, понизив голос, поинтересовалась:
- А где оно?
Отец непонимающе нахмурился, и тоже шёпотом переспросил:
- Кто?
- Вселенское зло. Жена твоя где?
Отец тут же отодвинулся и сплюнул с досады. А я рассмеялась.
- Да ну тебя, Лидка! – Даже пальцем по краю стола постучал, как делал в моём детстве. – Сколько раз просил, не цепляйтесь вы друг к другу.
- Так мы и не цепляемся. Это я любя.
Отец укоризненно качнул головой.
- На рынок пошла. Детям творог купить.
- Дети – это святое, - пробормотала я, подула на чай, прежде чем сделать глоток. В этот момент на кухню Женька заглянул. Остановился в дверях, привалился плечом к косяку и на меня посматривал. Затем спросил:
- Так что у тебя с невыносимостью провинциальной жизни?
Я принципиально на него не смотрела.
- Привыкаю, - ответила я. И решила порадовать: - Почти привыкла, работу нашла. А, глядишь, и замуж соберусь. Так что, об отдельной от родителей жизни, забудь. Единственный выход, найти тебе нормальную работу, и перестать плющить задницу в своём сервисе. Тогда квартиру купишь. Сам.
- Умная, да?
- Чтобы всё это понять, много ума не надо. – Я вскинула руки, изображая атлета. – Нужны мускулы.
- Дети, не ссорьтесь, - попросил отец. Я как раз дожевала пряник, допила чай и поспешила подняться.
- Пойду я. Папа, теперь ты ко мне в гости приходи. Лучше по утрам, вечерами я работаю.
- Слышали, слышали, - протянул Женя. – В кабак пристроилась. Прямо тянет тебя туда.