Он вытирает ладонью мои мокрые щеки, а потом касается их губами, высушивая, и снова покрывая поцелуями. И я действительно расслабляюсь, уступая его магнетизму.
— Соленая девочка, — слышу, как он улыбается.
Муж целует меня в губы, но теперь совсем по-другому, не так как сначала, и я сама не знаю, как мне нравится больше. Рвано и порывисто или вот так, нежно и глубоко? По-всякому нравится…
— Лейла знала, что ты… девочка? — шепчет он мне на ухо.
На слове «девочка» мужской голос срывается на хрип, и по телу пробегает дрожь. Это звучит слишком интимно, и я как дура, вместо того чтобы обижаться дальше, чувствую, как в груди снова зарождается исчезнувшее томление. Оно вытесняет и обиду, и даже боль, хоть твердый горячий член по-прежнему внутри меня.
Кажется, он достает до легких, потому что дышать все еще тяжело. Но ощущение жжения уходит, сейчас я чувствую только, как изнутри давит и распирает. И пульсирует…
— Знала, — отвечаю шепотом, а сама начинаю медленно ерзать под тяжелым телом, сжимая стенки влагалища, — мы с ней были у врача.
Муж издает непроизвольный стон, заглядывает в лицо.
— Что ты делаешь, мелочь? Дразнишься?
И толкается в меня бедрами. Тоже стону, но не от боли. Мощный разряд молнией пронизывает снизу и волнами расходится по телу.
— Что это? — изумленно таращусь на мужа, а он снова толкается, на этот раз сильнее.
Сладкий разряд и волны. Это не оргазм, но это так восхитительно, что хочется еще. Больше и больше. До разрядки далеко, я будто стою у подножия вершины, до которой мне надо добраться.
Вскрикиваю, подаваясь навстречу, и цепляюсь пальцами за простыню.
— Это секс, мелочь, — хищно скалится муж, — и я сейчас кончу, если ты будешь так давать. Давно я, блядь, себя скорострелом не чувствовал.
Он разводит мои ноги сильнее, берет руками под ягодицы и двигается, двигается, двигается во мне, а я то хватаюсь на его шею, то снова цепляюсь за простыню. С каждым его толчком меня уносит вверх, все ближе к вершине.
— Я хочу, чтобы ты кончила со мной, маленькая, — слышу горячий, исступленный шепот где-то там, вне затуманенного сознания. Киваю и сглатываю накопившуюся слюну.
Муж встает на колени, подтягивает меня выше, и я чувствую его пальцы на моей разгоряченной, истерзанной плоти. Он собирает соки нашего с ним общего возбуждения, и когда его палец находит клитор, выгибаюсь дугой.
Мне кажется, я что-то бессвязно говорю, но я ничего не слышу. В ушах гулко шумит кровь, в висках пульсирует. Мой муж мерно вбивается в меня до упора, в том же ритме стимулируя клитор, а я извиваюсь под ним, кусая себя за пальцы.
Громкие хлопки тела о тело, хлюпающие звуки, наши с ним стоны — это сумасшедшее крещендо достигает верхней точки, и у меня в голове взрываются звезды, а по телу волнами идут сладкие судороги.
Муж не ложится, падает на меня, из его грудной клетки вырываются рваные хрипы. Мускулистое тело так напряжено, что мышцы кажутся каменными. Член становится просто огромным и начинает ритмично сокращаться.
Внутрь меня выплескивается теплая жидкость, муж делает еще несколько движений, вдавливаясь в меня до основания. Как сквозь туман слышу свои крики, которые заглушаются его протяжным стоном.
— Блядь, девочка, тебя что, под меня делали? — слышу исступленный шепот, но пересохшие губы отказываются подчиняться, и я только стону в ответ.
Бонус. Глава 3
Влажная ткань скользит по телу — меня заботливо обтирают, а потом поднимают на руки и перекладывают на другую половину кровати.
— Сейчас, маленькая, я сменю белье, — шепчет мне на ухо муж и совсем скоро перекладывает обратно.
Ловлю его за шею и притягиваю ближе.
— У тебя такой сексуальный голос! — говорю теперь уже я ему на ухо. В темноте сверкает белоснежная улыбка. Наверное, если я скажу мужу, что у него красивые зубы, это будет не самый удачный комплимент. Так что решаю помалкивать.
Подо мной прохладный пахнущий шелк, он приятно холодит кожу, и я вытягиваюсь всем телом, запрокидывая руки за голову.
Муж поправляет простыню и ложится на бок, подперев голову локтем.
— Ты сегодня пила таблетки? — спрашивает, двигаясь ближе.
Говорить не хочется в голове еще туман после ошеломительного оргазма. Я же пила таблетки? Пила. Целых две. Киваю и снова вытягиваюсь, прижимаясь спиной к холодящему шелку.