Она взглянула на Маркуса, так похожего на Нэша, но лишенного его теплоты, и на его тетушку, которая, прищурившись, пристально смотрела на нее.
– Так каково же будет ваше решение?
Воцарилось продолжительное молчание. Леди Госфорт разглядывала кольца на своих пальцах с изящным маникюром и искривленными суставами. Лорд Элверли стряхнул невидимую пушинку с собственного рукава.
Мэдди ожидала безразличия с их стороны, но все-таки была разочарована.
– В таком случае, – решительно заявила она, – я справлюсь без вашей помощи.
Она повернулась, чтобы уйти.
– Я не шепталась, – остановил ее голос леди Госфорт.
– Приношу свои извинения, леди Госфорт, вы совершенно правы. У вас такой зычный голос, что ваши слова были слышны даже в коридоре, – сказала Мэдди с иронией.
– Молодая женщина! – окликнула ее леди Госфорт, снова прервав ее попытку с достоинством удалиться из комнаты.
– В чем дело? – повернулась к ней Мэдди.
– Вы любите моего племянника?
– Это вас совершенно не касается, – отрезала Мэдди и наконец вышла из комнаты.
– Она ушла? – спросила Маркуса леди Госфорт.
Маркус выглянул в коридор и кивнул.
Леди Госфорт откинулась на спинку кресла и глубоко вздохнула.
– Что ты об этом скажешь?
Маркус бросил на нее загадочный взгляд.
– Видишь ли, Нэш не поблагодарит тебя за вмешательство.
– Что за вздор! Вмешательство? Я никогда не вмешиваюсь. – Леди Госфорт покрутила лорнетом на ленточке. – Мне нравится девушка. В ней есть сила духа, какой нет и в помине у большинства этих неискренних современных девиц.
– Да уж, сила духа у нее имеется, – согласился Маркус.
– И порода.
– Порода? Как это понимать?
– Да, порода. Она обращалась с нами как с людьми равными. Был ли у нее хоть намек на угодничество или лесть? Была ли хоть малейшая попытка снискать наше расположение? Нет. Стоя здесь в этой ужасной тряпке, которая называется платьем, она поставила меня на место, разбила вдребезги все мои обвинения, дала мне нагоняй и даже посмела назвать меня несносной женщиной.
– Несносной старухой, – поправил ее Маркус, заслужив за это резкий удар веером по костяшкам пальцев.
– Ты абсолютно неправильно информировал меня об этой девушке.
– Я? Я никогда не говорил…
– Она заставит мальчика помучиться и будет ему великолепной женой. Она его, несомненно, любит.
– Любит? Откуда ты это знаешь?
– Дурень! – Она снова стукнула его веером. – Это очевидно любому, кроме туго соображающего Ренфру. Самое главное-любит ли ее Нэш!
– Мне кажется, что он влюблен по уши, – сказал Маркус, – но это безумие может быть побочным эффектом несчастного случая.
Его тетушка громко фыркнула.
– Было бы вернее назвать свадьбу побочным эффектом несчастного случая! – Она саркастически рассмеялась. – Как это забавно! Я рада, что позволила притащить себя в дебри Уилтшира. А теперь, мальчик, помоги-ка мне подняться. Мне еще предстоит организовать свадьбу.
Сказав это, она вскочила без всякой посторонней помощи.
– Нэш уже организовал церемонию бракосочетания, – заметил Маркус.
– Вздор! – Тетушка презрительным взмахом руки перечеркнула организационные способности Нэша. – Организовал? Он намерен обвенчаться с этой девушкой кое-как, впопыхах, в какой-то убогой, никому не известной деревенской церквушке.
– Он позаботился о том, чтобы присутствовал епископ.
Леди Госфорт улыбнулась:
– Всего один? Полагаю, придется ограничиться этим. Но что он предпринял в отношении ее платья? И одежды для этих ребятишек? И как быть потом?
Маркус бросил на нее непонимающий взгляд.
– Именно так! У этой девочки нет семьи, к которой она могла бы обратиться за поддержкой… и не смотри на меня гак, потому что я давно знаю, что у нее куча маленьких братьев и сестер, но какая польза от детишек? Этой девочке надо, чтобы рядом была зрелая, опытная женщина, и, как всегда, роль человека, который должен сделать все, что следует, выпадает на мою долю.
Отвратительная, надменная старуха.
Мэдди все еще трясло, то ли от гнева, то ли от чего-то еще. Ей следовало пройти мимо, притворившись, что не слышит.
Ведь говорится же в пословице, что подслушивающие никогда не слышат ничего хорошего.
Она была отчасти рада тому, что высказала старой ведьме, что о ней думает. Это принесло удовлетворение, однако оставило какой-то неприятный осадок.
Она терпеть не могла ссоры. А виноват во всем ее несносный нрав.
Теперь из-за этого она так сильно опоздала на урок танцев, что Нэш, возможно, махнул на нее рукой и уехал прокатиться верхом. Если он так сделал, она не будет винить его в этом. Однако она скажет ему, что недовольна тем, что он собирается оставить свою службу, – если это, конечно, правда. Хотя леди Госфорт говорила вполне уверенно.
Как ему могло такое прийти в голову? Ведь он так любит свою работу.
Она добралась до зеленого салона в тот момент, когда кто- то взял на пианино вступительные аккорды вальса. Мэдди приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Замерев на месте, она стала наблюдать за происходящим.
Чтобы освободить пол для танцев, в салоне были закатаны ковры. За пианино сидела Тибби, миссис Делейни. На танцевальном полу стояли две пары, готовые начать танец. Одну пару составляли Джейн и Сьюзен. Джейн поклонилась, а Сьюзен присела в реверансе. Обе исполнили это очень изящно, с гордостью подумала Мэдди. Она научила их этому сама, как в свое время бабушка научила ее. На девочках были надеты очень хорошенькие новые платьица. У них были сосредоточенные и возбужденные лица. Мэдди улыбнулась. Ее маленькие сестрички взрослели на глазах, готовясь к новой жизни.
Ну конечно же она выйдет замуж за Нэша Ренфру. Чтобы обеспечить будущее своих братьев и сестер, она, наверное, вышла бы замуж за горгулью [2].
Но Нэш Ренфру не был горгульей. Она взглянула на него: высокий элегантный красавец, каких она только во сне видела. Он изящно поклонился своей очень маленькой партнерше.
Люси, чуть покачиваясь, присела в реверансе и запрыгала с победоносным видом. Потом, схватив его за руки, осторожно взобралась на его ноги, поставив каждую крошечную ножку на его большой сапог. Мэдди проглотила комок, образовавшийся в горле.
– Готова? – спросил малышку Нэш.
Люси кивнула. Тибби снова взяла вступительные аккорды, и они начали танцевать – высокий мужчина и крошечная девочка, стоящая на его ногах и смертельной хваткой вцепившаяся в его руки.
Они кружились сначала медленно – раз-два-три… раз-два-три, – потом несколько ускорили движение. Люси постепенно привыкла к ритму. Двигаясь в такт музыке, они описали круг по комнате.
У Мэдди увлажнились глаза. Люси была так довольна собой, так возбуждена! Один раз Нэш, делая поворот, поднял ее на руках, и она взвизгнула от удовольствия, но потом он снова поставил ее на свои сапоги и они продолжили танец как прежде.
– Мэдди! Мэдди! Посмотри на меня, я танцую! – увидев ее, крикнула Люси. – Мы с мистером Райдером танцуем вальс!
Мэдди, едва сдерживая слезы, улыбнулась и кивнула, похлопав в ладоши.
Даже если бы она уже не была по уши влюблена в Нэша Ренфру, то влюбилась бы в него снова, наблюдая, как он ведет себя с ее маленькими сестрами.
«Вы любите моего племянника?» – вспомнила она вопрос леди Госфорт.
Конечно, она его любит. Разве можно его не любить?
Музыка закончилась, и Нэш снова отвесил Люси элегантный поклон, а Люси, у которой немного кружилась голова от танца и возбуждения, начала было приседать в реверансе, но потеряла равновесие и шлепнулась на попку.
Она ужасно огорчилась. Нижняя губа у нее задрожала, но, не дав ей расплакаться от унижения, Нэш подхватил ее на руки и поднял высоко над головой, так что она снова завизжала от восторга. Он посадил ее на стул и сказал:
– Благодарю за танец, мисс Люси. Мисс Джейн и мисс Сьюзен, вы обе – воплощенная грация, что делает честь вашему, несомненно великолепному, учителю.