— Ах ты!.. — прорычала в изумлении, — Насильник! — и, пользуясь случаем, бью мужчину прям промеж ног, не сильно, но для того чтобы тот слез с меня, хватает. Я ведь в самом деле испугалась! — Маньяк неудавшийся! — затем перед глазами что-то вспыхнуло, по телу будто ток пробежал, и я повалилась обратно. Только теперь с одним изменением: я не могла пошевелиться! Тело точно пригвоздило к злосчастной лежанке, а рот как скотчем залепили, ни губ разомкнуть, ни пискнуть. Козел!
«Ты что сделал, гадёныш?!» — подумала, взбешенно уставившись на, если не ошибаюсь, Эмиля бла-бла-бла и другие звания.
И он услышал! Точнее во взгляде прочитал!
— Заклинанием сковал, невменяемая, — устало сообщил мужчина, — и не смей хамить, не то прикованной к постели и останешься! Ведьмы… Что с них взять. — Последние слова были сказаны, как я поняла, самому себе, но я услышала! Вот памир архарский… — Ты глухая? Я что сказал, не дерзи, целее будешь! — ладно, видимо, он всё-таки не по глазам все прочитал, а опять в голову забрался! Уро… кхм… Подлюга!
Это замечание осталось без комментария, удивительно.
К лежанке подступила Машка и сев на свою большую мохнатость, обвила себя хвостом и скептически глянула на меня. Нечисть тем временем неторопливо так отползла в дальний угол избы, захватив с собой стол и нарды.
— И долго ты с этой неадекватной нянчишься? — изрёк черноволосый, поправляя свой чёрный плащ и воротник белой рубашки.
— Уже как пар-р-ру месяцев… — так они ещё и знакомы! Почему я не удивлена? — Не думала, что она с полотенцем на тебя набр-росится. — Мурчала эта предательница, — Думала, хоть огоньком запустит… или на крайний случай метлой огр-реет.
Мы оба огорошено посмотрели на пушистую интриганку.
— А что? Ей же нужно учиться защищать свою землю, молодая же, неопытная, а тут такой случай подвер-рнулся, пускай и не давший р-р-результата.
Все, звезда, как говорится, в шоке. Полный вынос мозга. Аут!
— Кажется, она не в восторге. — Оскалил зубы мужчина.
— Это, Эмиль, я поняла ещё тогда, когда она начала хлестать тебя полотенцем. — Саркастически проурчала оборотень и злорадно ощерилась.
«Отпустите уже меня! Кровопийцы!» — мысленно провопила, в надежде, что этот товарищ все ещё прислушивается к бреду в моей голове.
— Отпустить? — откликнулся тот, коварно улыбнувшись, — Даже не знаю… Ты ведь на неадекватная какая-то, ещё накинешься с кулаками, а мне потом снова тебя заклинанием сковывать.
Вот… Миленький, хороший мой, ну отпусти-и-и меня, я буду славной девочкой! Честно-честно!
И хлопнула своими невинными глазками.
— Не врёшь? — мужчина прищурился.
Да как ты мог такое подумать?! Я?! И вру?! Да не-е-ет… Что за бред сивой кобылы!
Эмиль взглянул на Машку, и та согласно кивнула. Хоть что-то!
Маг пожал плечами, а затем щелкнул пальцами. Опять-таки появилось это ощущение, будто током шарахнули, а после меня отпустило, целиком и полностью! Не успел мужчина понять, что происходит, как я вскочила с кровати, наколдовала себе глиняный горшочек (вот, от злости даже родовая магия заработала) и обрушила его на симпатичную голову черного мага.
Нет, ну, а что? Я обещала не пускать в ход кулаки… и не пустила! Обещание выполнено! Да и он сам нарвался, в голову мою без спроса лезет, в гости тоже без проса приходит. А мы ведь даже незнакомы, чтобы он ко мне в избу-то захаживал, это моё личное пространство между прочим! Если б Машка меня сразу предупредила, что они знакомы и он пришёл, как я думаю, к ней, то я бы сдержала свой порыв и была б мила и вежлива, но, увы. Эти интриганы сами напросились, а мне что? Трудно проучить их? Совершенно нет! Я всегда готова протянуть руку помощи людям, я ведь, душа добрая, и, что самое главное, не злопамятная!
И, вообще, они сами разбудили во мне ведьму, а я этого не особо то хотела, мне и там, в своём мире хорошо было… С родными… а они… все забрали! Все! Вот теперь и мучайтесь со мной строптивой! Я нечисть свою, без всякого сомнения, полюбила, и не слабо, но пакостить мне никто не запрещал. Тем более в каком я университете учусь? Пакостей… Вот и все, вопрос закрыт!
Мужчина огорошен… он стоял и… молчал. Молчал как рыба и грозно смотрел на меня, сапфировые глаза полыхали огнем, в предвещании расправы, но он все же старался усмирить в себе жажду крови, а я тем временем неторопливо обошла его, схватила Машку, которая ехидненько так, противненько так хохотала, и выбежала за дверь. Как только я захлопнула её и приложилась к оной спиной, нервно прикусив губу, послышался злой рык, а затем звон бьющегося стекла, это что-то разбилось об дверь, которую я как раз и подпирала.