Камергерский переулок в Омске, конечно же, напоминал ей Москву, хотя внешнего сходства не было никакого. В отличие от московского, он был раз в десять меньше, и скорее представлял собой зажатую между старинными особнячками площадь, чем пешеходную зону, но общее впечатление праздника и расслабленности было тем же.
Когда она пришла, Воронцов уже сидел под тентом, и что-то рассматривал в телефоне.
– Добрый вечер, – поздоровался он и отодвинул соседний стул, приглашая сесть.
– Добрый, – ответила она и пожала протянутую руку.
– Ух, ты, – хмыкнул Воронцов и комично потряс ладонью. – Я думал, что Вы юрист, а не армрестлер.
– Не преувеличивайте, Геннадий Викторович, я вполсилы, улыбнулась Алина. – Зачем Вы хотели меня видеть?
– Вам что ни будь заказать? – спросил он, не отвечая на вопрос, к ним как раз приближался официант.
– Раф, апельсиновый и обычной воды.
– Раф и воду без газа, – повторил Воронцов официанту.
– Что-то случилось? – Алина против воли начинала нервничать.
– Еще не знаю, поэтому и не стал вызывать Вас повесткой. У Вас на заводе в прошлую пятницу было ЧП – погиб человек, верно?
– Верно, но причем тут я? Я близко не подходила к стройплощадке, да и допуска к высоте у меня нет, если Вы об этом, а кроме того…
– Да нет, конечно, – Воронцов нетерпеливо ее перебил. Не думаете ли Вы, что стали для нашего отела «дежурным подозреваемым»? Дело в том, что в кармане погибшего мы нашли вот это и положил перед ней свой телефон, предварительно открыв какое-то фото.
Алина боязливо взяла телефон в руки.
– Надеюсь, Вы не собираетесь показывать мне труп?
Воронцов промолчал, а они поднесла телефон ближе к глазам. Слава богу, на картинке был только клочок бумаги и цифры кое-как накарябанные на нем.
– Ну и что? – Алина фыркнула и положила телефон перед Воронцовым.
– Какое у Вас зрение? Плюс четыре? – спросил он. – А очки где?
– Забыла, – ответила Алина и почему-то смутилась – Что там было, я не разобрала?
– На этом клочке бумаги – Ваш номер телефона.
– И?
– И он лежал в нагрудном кармане Демина Игоря Дмитриевича, который…
– Не может быть, – ахнула Алина, прижав руку ко рту.
– …который и упал в пятницу с высоты более девяти метров, закончил Воронцов фразу.
Алина замолчала, а Воронцов ее внимательно разглядывал. Некоторые люди, как будто думают вслух. С ней вообще просто, со всеми бы так – лицо, как открытая книга. Вот сейчас, было видно, как в голове вертятся шестеренки, взламывая одну комбинацию цифр за другой, подбирая код, посмотрим, что надумает…
– Но все это Вас бы не заинтересовало, если бы Демин упал просто так? – наконец произнесла она и Воронцов мысленно ей зааплодировал.
– Именно так, Алина Витальевна, именно так. Пока большие заводские и большие милицейские начальники договариваются, что лучше – несчастный случай на производстве, или убийство, мне велено, в свободное от работы время «провентилировать ситуацию». Вот и вентилирую, вместо того, чтобы с Колькой на рыбалку поехать. Воронцов как-то сник, а Алина опять задумалась.
– Ну, Геннадий Викторович, что приуныли? У меня ничуть не лучше чем у Вас. На каждого приличного руководителя, всегда приходится пяток не очень, причем я сильно сомневаюсь, что наши с Вами подчиненные относят нас к первой категории. Так что будем делать что должно, а там будь что будет.
Воронцов промолчал, а Алина продолжила.
– Разумеется, никакого Демина я не знаю, правда я еще не видела его фотографии, можете показать, только до падения, если можно.
Воронцов минуту поковырялся в телефоне и показал фото, очевидно с паспорта. Алина внимательно посмотрела, максимально увеличив изображение и, отрицательно покачала головой.
– Что и требовалось доказать – я не знаю этого человека. Если отбросить предположение, что он плененный моей неземной красотой, раздобыл телефон у товарища, чтобы позвонить и познакомится, то выходит, что ему что-то надо было мне сказать, поговорить. Надеюсь, не это желание привело его к падению с высоты?
– Не знаю. Верно только то, что если выводы не складываются в цепочку, то для этого недостаточно фактов. Единственное, что верно, что за две недели – это второе убийство, чтобы там кто ни думал. Траектория падения и положение тела говорит о том, что его кто-то сильно толкнул. Впрочем, дождемся заключения экспертов.
– Даже если и так, то, причем тут я – непонятно.
– Мне, по совести сказать, тоже, но повторюсь, что это второе убийство и общего между ними только Вы и завод. Так что не прощаемся, Алина Витальевна, не прощаемся.