– Макс… – тихонько позвала я.
– Пошла вон… – отозвался Макс, не открывая глаз. Я прошла и села рядом с ним.
– Макс, помоги мне, пожалуйста. Мне некого больше попросить. Помоги мне только узнать кто эти люди и, клянусь, я уйду из этого дома. Я больше никогда не буду попадаться тебе на глаза, только помоги.
Макс молчал. Я поняла, что помогать он мне не станет и направилась к выходу. Надев куртку, я нагло стащила у Макса пачку сигарет, которая лежала на кухонном столе и пошла на выход, размышляя, где бы мне переночевать и что делать дальше. Домой мне нельзя, это очевидно. К Соньке тоже не поедешь, потому что наверняка эти дяденьки уже знают о ней, раз решили со мной познакомиться. Да и денег у меня не было, не считая мелочи в кармане, которая обычно валялась в куртке на проезд.
– Куда собралась? – услышала я за спиной голос Макса.
– Не знаю пока. Что-нибудь придумаю. Спасибо за приют. О тебе я никому ничего не скажу! – пообещала я и взялась за дверную ручку.
– Ну это смотря кто спросит, – улыбнувшись ответил Максим, а я, не оборачиваясь, вышла из дома.
Было семь часов вечера, но на улице уже были густые сумерки, по переулкам горели фонари и я шла, куда глаза глядят. Не зная куда податься, я просто шла вперед и через несколько минут осознала, что направляюсь в сторону кладбища.
Я зашла на могилку к своим родным, села на лавочку и закурила. Не успев ни о чем подумать, я услышала за спиной тихий голос.
– Это твои родители? – я вздрогнула и мою кожу быстро покрыло мурашками, но обернувшись увидела Макса. Его вопрос остался без ответа. Он протянул мне бутылку коньяка и я немного отхлебнула. Так мы просидели минут двадцать, ни о чем не разговаривая.
– Вставай. Пошли! – сказал он, поднимаясь.
– Куда?
– Домой! Вставай, ты что, примерзла? – спросил Макс и тихонько потянул меня за рукав. Мы шли до дома молча и очень медленно. Иногда, боковым зрением, я ловила на себе взгляд Макса. Мы зашли в дом, я сняла куртку и решительно направилась в комнату, которую временно считала своей. Макс схватил меня за локоть и развернул к себе.
– У тебя большая рана над бровью. Нужно обработать, – тихо сказал он.
– Вот уж спасибо! Но я как-нибудь сама справлюсь, – повышая голос ответила я и попыталась вывернуть свою руку.
– Не глупи. Пойдем со мной! – строго сказал он и потащил меня за руку в ванную. Усадив меня на табуретку, он очень долго что-то искал в шкафчике. Я уже встала и хотела сказать что-нибудь неприятное, но увидела в его руках йод, перекись и вату. Я с тихим стоном уселась на место, а он опять строго на меня посмотрел.
– Подними голову к свету! – произнес Макс и я подчинилась, закрыв глаза.
Он медленно обрабатывал мою рану, а я изредка постанывала, потому что было очень больно. Через несколько секунд я почувствовала на своей щеке его дыхание и по моему телу прокатилась теплая волна. С ума, что ли, сошла? Я открыла глаза и уставилась на него. Его руки резко замерли над моей головой и он, так же, как и я, смотрел мне в глаза. В какой-то момент он чуть наклонил голову и я поняла, что сейчас он меня поцелует. От неожиданности я быстро зажмурилась. Еле слышно вздохнув, он продолжил смазывать мою бровь. Через несколько минут Макс выпрямился.
– Готово! Но несколько дней придется походить с фингалом. Я тебя кольцом зацепил, поэтому рана глубокая.
– Спасибо, – пробормотала я еле слышно, быстро поднялась и пошла в комнату.
***
Я проснулась от яркого солнца, которое светило в окно и недовольно поморщилась. Сев в постели, я поняла, что пока спала Макс заходил в мою комнату и раздвинул шторы. Что за придурок? Умеет все испортить. Через несколько минут материализовался он сам.
– Ты как? – спросил он, стоя, привалившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.
– Нормально. Только голова болит немного.
– Идем завтракать, – сказал он и ушел, закрыв дверь.
Я встала и, не заправляя постель, направилась на кухню. В животе очень громко урчало и я вспомнила, что вчера ничего не ела. Оттого аппетит разыгрался еще сильнее. Я вошла на кухню и, улыбнувшись, поглядела на стол. Макс сделал бутерброды с красной икрой, с колбасой и сыром. Тут же были две большие чашки горячего ароматного кофе. Этот старый дом совершенно не соответствовал такому типу как Макс, но я оставила свои размышления при себе. Уселась за стол и стала нахально уплетать бутерброды, запивая их кофе и обжигаясь. Макс смотрел на меня и тихо смеялся.