— Доброе, Лисичка! Чего вскочила так рано? — потрепал он ее по голове. Его доброе обхождение поразило меня в самое сердце. Со мной никто так себя не вел.
— Да дети с утра прибежали к нам и оккупировали нашу кровать! Мне было проще встать, чем надеяться урвать сон в этом коконе тел, — проворчала она, следуя примеру отца и наливая себе кофе. — А что это наша невестка так рано вскочила? Я думала, мама сказала тебе выспаться.
— Она сказала, но я не привыкла долго спать, — смущенно пожала я плечами. Их семья так отличалась от нашей! Здесь всё было так просто, уютно и по-домашнему.
Когда мой старший кузен женился, его жена с шести утра начинала уборку в доме, не говоря уже про завтрак для всей семьи!
— Ох, хотела бы я проспать сутки, чтобы меня никто не беспокоил! — падая на стул и подцепляя двумя пальцами омлет с тарелки отца, мечтательно вздохнула Диляра, отправляя его в рот.
Я же чуть ли рот не открыла от изумления! Такое поведение было неприемлемо в нашей семье! Женщины даже взгляд от своей тарелки за столом не поднимали, не говоря уже о такой фамильярности! Она еще и ногу под себя подогнула, сидя так, как ей удобнее!
Достав еще одну тарелку, я положила ей омлет и молча поставила перед ней. Мне всегда было трудно рядом с новыми людьми.
— Из папиной тарелки мне всегда было вкуснее! — видимо заметив мое недоумение, со смешком пояснила она свои действия.
— Если бы не ты, Лисичка, я бы давно набрал лишний вес, — пошутил свекор. — И себе накладывай, дочка. Уверен, в этот час больше никто не спустится. Завтракай и иди отдыхать.
Чувствуя себя ужасно неудобно, я вернулась в комнату, как можно осторожнее закрывая за собой дверь. Не хватало мне только разбудить этого ворчуна и выслушивать его очередные недовольства. Того, что он вывалил на меня ночью, мне хватило с лихвой.
С сожалением вздохнув, я присела в кресло, понимая, что не могу заняться ничем полезным. Моя развороченная с ночи сумка так и лежала около шкафа, но я опять же не рискнула убирать ее в шкаф. Не дай бог потревожу сон Принца. А кто он, если не Принц, если ведет себя так, будто королевской крови, а все вокруг — плебеи и слуги?
Забравшись в кресло с ногами, я расправила свою синюю юбку с вышивкой, которую мне выбирала свекровь.
У мамы Андрея был потрясающий вкус. Яркий цвет радовал глаз, а шелк приятно ощущался. Сама я предпочитала более простую одежду, одеваясь, в отличие от модницы Мадины, скромно и так, чтобы слиться с толпой и стать незаметной. Хоть моя одежда и была дорогой, ведь не могла же девушка семьи Амаевых ходить в чем попало, она была самой обычной по сравнению с теми шикарными вещами, что накупила мне свекровь, собирая приданое.
В школу я, конечно же, такое не надену, но было приятно чувствовать себя красивой и нарядной. «Всё же есть во мне что-то женственное», — с грустной улыбкой подумала я, зачем-то вспоминая обидные слова этого капризного Принца.
Прикрыв глаза, я решила чуть-чуть подремать в ожидании, когда Андрей наконец проснется и я смогу спокойно начать передвигаться по комнате.
Андрей
Проснувшись поутру, проморгался, потер лицо и решил встретить новый день бодрящим душем. Поднялся с постели и замер. В кресле сидела сжавшаяся в комок тихоня. Увидев, что я встал, она потупила взгляд и попыталась стать незаметной, руками стала нервно перебирать край синей юбки. Это она вырядилась, чтобы меня порадовать?
— А, ты еще здесь, — решил я подколоть ее, чтобы не расслаблялась, — а я думал, мне сон кошмарный приснился, что женился на тебе.
Я бы и пожалел об этих злых словах, увидев, как она отреагировала, если бы не знал, что общую проблему обеспечила она нам сама! Девчонка надула губы и открыла рот, чтобы что-то ответить, но тут же его закрыла.
«Что, заучка? Не умеешь держать удар?»
— Ладно, нам недолго осталось терпеть общество друг друга. Скоро в школу, — сказал я ей и отправился в ванную комнату, а когда вернулся, Рида быстро перемещалась по комнате, подбирая вещи и занимаясь брошенной вечером сумкой.
Я не привык делить свою комнату с кем-то, и заучка меня раздражала: как она ходит, как говорит, даже дышала… Как-то неправильно. Шумно, что ли? Или слишком прерывисто, как будто боится.
Черт, я уже придираюсь. Но что поделать, если раздражает?
— Ты всё еще здесь? — посмотрел на нее строгим взглядом.
— Хочешь, чтобы я ушла? — вздрогнула она и взглянула на меня с робким удивлением.
— Я думал, у вас там свои общие женские дела, — помахал неопределенно в воздухе рукой и пожал плечами. — Наряды вон мерить, — кивнул на ее красивую, надо сказать, юбку.
В ней Фарида казалась стройнее, не такой тощей. Вообще, если присмотреться, у нее даже выпуклости в нужных местах имеются…