Жена заметила мое пристальное внимание и стала искать на юбке что-то, что его привлекло. Пятно, может, или волос. Хмыкнув про себя, я дал ей понять взглядом, что всё еще жду ответа. Кажется, она обиделась, потому что опять поджала губы.
— Если хочешь, я уйду и оставлю тебя одного.
Вежливый человек сказал бы, что она не мешает и может спокойно соседствовать со мной, но это была не моя история.
— Если ты уйдешь, день явно станет лучше.
— Жаль, что у тебя нет кладовки! — вдруг сказала она, чем удивила меня. Тон был резким, ей несвойственным. — Запер бы меня там — и беспокоиться не надо!
Раненая собака защищается, когда ее трогают, это все знают, вот и Фарида пыталась не давать себя в обиду. Огрызалась. Но говорила она глупости и несла бред. Если бы всё было так просто.
Запер ненужную жену в кладовку — и свободен. Но нет, один ее вид служит мне напоминанием, что я потерял свою Мадину. Сердце кольнуло, когда вспомнил свою чернокудрую принцессу с красивыми зелеными глазами и яркими сочными губами, которых мне не видать, если я не решу вопрос с этой тихоней…
— Действительно, жаль! — не остался внакладе, складывая руки на груди и глядя, как Рида прибирается в комнате и заправляет кровать. Ну хоть какая-то польза от жены есть. Надо же искать плюсы, раз на первый взгляд в этом браке одни минусы.
— Скорее бы в школу! — заявила она со злостью и вытерла щеку рукой. Господи, она там плачет, что ли? Ее так легко довести до слез? Я вроде ничего такого и не сказал.
— Да! Я молюсь об этом дне, чтобы видеть тебя как можно меньше! — Не показывая, как меня задели ее слезы, я развернулся и вышел из комнаты. Как бы она меня ни бесила и ни раздражала, но заставлять ее плакать я не собирался… Мама не так меня воспитывала. И сейчас не погладила бы по головке, узнав, что я обижаю жену. Обижать женщин в принципе не было мне присуще. Но эта чертова заучка… Она словно будила во мне всё самое худшее.
Еще с того момента, как Рида узнала о том, что мы с Мадиной встречаемся, и начала отговаривать ее от отношений со мной… Как же меня бесила эта высокомерная заучка! Я, видите ли, не был достоин того, чтобы стать их зятем! Но, вероятно, был более чем достоин быть мужем этой заучки! Вот какого черта она всё это сделала?!
— Андрей? Что ты там бурчишь? — отвлек меня от тяжелых раздумий голос сестры. Надо же, за размышлениями я даже не заметил, как спустился в гостиную!
— Не выспался, — падая рядом с сестрой на диван, пожаловался я без всякой задней мысли.
— А ты и не должен был, — хихикнула она.
— Фу! Что за намеки? — скривился я, поняв, что она про мою брачную ночь. — И не стыдно тебе, матери троих детей?! — начиная щекотать ее за бок и смеясь вместе с ней, вопрошал я.
— Хватит, хулиган! — отбивалась Диляра как могла, заходясь в диком приступе хохота. Сестра всегда безумно боялась щекотки, чем я частенько пользовался.
— Господи, когда вы уже повзрослеете? — прервал наше ребячество голос папы, вошедшего в гостиную.
— А зачем нам взрослеть? — кидаясь в меня подушкой, продолжала хихикать сестра. — Нам и так неплохо.
— А где мама? — спросил я, только сейчас поняв, что в доме стояла тишина и в гостиной кроме нас троих никого нет.
— Спит, — коротко ответил отец, садясь в кресло и переключая канал. Вид у него был измученный.
— Спит? В одиннадцать утра? — обеспокоенно нахмурился я. — У нее что, снова поднималось давление?
— Нет, просто она долго не могла уснуть от взволнованности твоим браком. И мне спать не давала! — закатил отец глаза.
— А Андрей не давал спать Риде, — захихикала сестра, — вы стоите друг друга, — подначивала она, а мы с отцом переглянулись, лишь двое в этой гостиной зная правду. Диляра, к счастью, не заметила напряжения и болтала как ни в чем не бывало.
— Знаешь, тебе бы стоило пересмотреть свои взгляды и вместо архитектурного выбрать медицинский! — поддразнила меня сестра. — Хватит уже так следить за мамой, это нездорово.
— Молчи уж, — щекотнул я ее напоследок, вставая и направляясь в комнату матери. Не мог я не волноваться, когда дело касалось ее.
Аккуратно отворив дверь, просунул в нее голову и, заметив, что мать уже встала, постучал.
— Тук-тук! Можно? — спросил я с улыбкой.
— Андрюша? Уже встал? — обернулась она ко мне. — Заходи, родной. Я думала, вы спите.
Мама всё еще была в пижаме светлого цвета и сидела возле трюмо с зеркалом, держа в руках расческу. Но нас никогда это не смущало, так что, войдя в комнату, я упал на разобранную кровать.
— Я выспался. Но вот твой продолжительный сон меня взволновал. Отец сказал, что ты опять не могла заснуть, — посетовал я.