– В твоём случае выбор стоял бы между продлением договора и смертью, – спокойно, словно само собой разумеющееся, сообщил он. – Формально варианты есть. На самом деле – нет. Ты любишь жизнь.
– Покажи мне того, кто её не любит, – я независимо повела плечами. – И кому я так мешаю живой? Местным светлым?
Айлин кивнул. И даже пояснил, почему. Ровным, безэмоциональным тоном, сухо перечисляя факты. Дело было даже не в том, что инициированный светлый маг в подчинении у тёмных категорически не устраивал моих, с позволения сказать, коллег. Всё оказалось банальнее. Власть имущие не считали необходимым ставить рядовых светлых в известность, что неинициированными магами торгуют без зазрения совести. Конвейер был налажен давно: всех потенциальных кандидатов проверяли, отдавая предпочтение одиноким. Заботились о создании более-менее правдоподобной легенды для друзей и знакомых и отправляли обманутых людей в другой мир. Назад не возвращался никто. И если бы я рассказала кому-нибудь правду о том, как на самом деле светлые неинициированные маги попадают в Кейренвед (именно так назывался родной мир Айлина), это произвело бы эффект разорвавшейся бомбы. Помимо финансовых потерь, руководство корпорации «НавиКон» было бы вынуждено разбираться с волной недовольства среди собственных сотрудников. Далеко не всех светлых магов устраивала даже добровольная зарядка стабилизирующих кристаллов для тёмных коллег. Что уж говорить об узаконенной торговле «живыми батарейками»? Власть имущие рисковать не стали бы. И я была жива до сих пор только потому, что на моей ауре стояла личная метка князя.
«НавиКон» оказалась в сложной ситуации. Во-первых, само наличие метки могло вызвать много ненужных вопросов. Во-вторых, избавиться от меня тихо и незаметно уже не получалось. Обострять отношения с деловыми партнёрами светлые маги не желали по вполне понятным причинам. В-третьих, я могла оказаться не только источником информации, но и неплохим козырем на очередных переговорах. Или балластом. Но для этого требовалось выяснить мою ценность. И сделать так, чтобы я пришла в дружелюбно раскрытые объятья «коллег» добровольно. В-четвёртых, руководство корпорации не могло использовать самый выгодный вариант – тихо передать меня тёмным магам, чтобы уже те вернули законному владельцу – и не уронить при этом свой авторитет. Я была не нужна светлым, по крайней мере, здесь, но при этом формально они были вынуждены меня защищать. Чемодан без ручки, да ещё и с миной замедленного действия. Оставлять у себя опасно. Отдать открыто – невозможно. Избавиться так, чтобы не прилетело шальным осколком, – крайне затруднительно.
– Полный и бесповоротный язь, – кратко выразила я своё мнение по поводу услышанного, когда Айлин умолк. – Это даже не северный зубастый колобок, это хуже. Хочу бункер и пулемёт. И шапку-невридимку. Она мне куда больше невидимки пригодится. Да уж, и впрямь – талант влипать в неприятности и танцевать по всем граблям, до которых только можно дотянуться.
Немного помолчала, помешивая ложечкой остывший чай. Вариантов действительно не было. Князь не лукавил. Даже если бы я поклялась светлым магам всем, чем можно и нельзя, что никогда, никому и ничего не расскажу, спокойно жить прежней жизнью мне бы не позволили. Свидетели всегда оказываются лишними в делах, касающихся больших денег. Мне пришлось бы согласиться на щедрое предложение Айлина, продлить договор и остаться в Кейренведе навсегда.
– Ты знал об этом с самого начала, да? – тихо спросила, поднимая взгляд на тёмного мага. – Потому и не стал заморачиваться с детальным прописыванием прав и обязанностей. Зачем, раз я всё равно никуда не денусь. И погибнуть бы не позволил, хоть и сказал, что моя безопасность – это моя забота.
Князь кивнул, подтверждая мою правоту. Он не пытался оправдываться и убеждать, что теперь всё иначе. Я понимала это сама. Окажись я менее занимательной, вроде Антери или Истры, и ситуация развивалась бы именно так. Окончание договора, разговор с перечислением всего, что ждёт меня дома, и я сама бы попросила продлить наш «контракт». Прижилась бы в чужом мире, возможно, со временем даже завела семью. Вряд ли Айлин стал бы препятствовать. Как женщина, я заинтересовала его далеко не сразу.
Но сейчас всё было иначе. Безжалостная, рвущая душу честность этого разговора, была тому доказательством. И тяжело было не только мне. Потянувшись, я положила руку на середину стола ладонью вверх. Доверие, открытость, признание. Смотри, мой князь, я не отказываюсь от своего решения. Неважно, что было раньше, важно то, что есть теперь. Айлин накрыл мою ладонь своей, тёплой и шершавой от тренировок с оружием, легонько сжал пальцы.