– Твоя, – согласилась я, пытаясь восстановить дыхание.
Кровь билась в ушах, кипела, зацелованные губы уже болели. Я машинально облизнула их и замерла, глядя в тёмные, голодные глаза мага. Смотрела – и тонула в бескрайнем море его силы, позволяя жадным волнам захлестнуть с головой. Почувствовала, как он подхватил меня на руки и в следующую секунду опустил на узкую кровать, одновременно избавляя от одежды. Ткань платья снова жалобно затрещала, сдаваясь окончательно. Я выгнулась навстречу рукам Айлина, помогая избавить меня от белья, приглушённо охнула, когда он склонился к моей груди, дразня ставшую донельзя чувствительной кожу дыханием, и вновь выпала из реальности, сходя с ума от каждого прикосновения. В голове плавал сладостный дурман. Звякнула пряжка ремня, дробно стуча, раскатились по полу отлетевшие с рубашки князя пуговицы. Я коснулась его горячей кожи, легонько царапнула предплечья. Тихо вскрикнула, когда его пальцы скользнули по внутренней стороне бедра.
– Айл-лин! – простонала, подаваясь навстречу, раскрываясь, чувствуя, что еще немного, и просто разрыдаюсь от нетерпения.
Серебристо-светлая энергия внутри бушевала, дробясь на миниатюрные вихри и вновь сплетаясь в один. А маг бесстыдно ласкал меня, обжигая поцелуями, то нежными, едва ощутимыми, то резкими, почти яростными. Я притянула его ближе, нетерпеливо прикусила солоноватую кожу на плече.
– Шайни, – выдохнул Айлин, отстраняясь.
Я протестующе всхлипнула, выгибаясь следом, стремясь быть максимально близко, а в следующий миг восторженно ахнула, наконец-то почувствовав его в себе. Глаза князя были уже не фиолетовыми – чёрными от нетерпения и желания, движения – резкими. Он прижимал меня к себе почти до боли, но сейчас я не обращала на это внимания, полностью отдаваясь на волю бушующего внутри нас серебристо-чёрного шторма, позволяя волнам уносить всё дальше. Взлетала на их гребнях всё выше, чувствуя, как перекатываются под пальцами мышцы князя, пока последняя, самая бурная и высокая волна не подхватила, захлестнув с головой, закружила в искрящемся водовороте, и схлынула, оставляя нас на берегу, вжимающихся друг в друга, тяжело дышащих и бесконечно счастливых.
Я лежала в объятьях Айлина, легонько поглаживая кончиками пальцев его плечо, чувствуя тепло кожи, мягкость тонких волосков на предплечье и стальную твёрдость мышц. Рядом с ним было так бесконечно хорошо, что не хотелось шевелиться даже чтобы набросить на себя что-нибудь. К тому же в комнате было тепло. Легонько коснувшись губами моей макушки, князь поднялся первым. Протянул мне свою рубашку, на которой чудом уцелело несколько пуговиц.
– Боюсь, я не очень аккуратно обошёлся с твоей одеждой, – сдержанно произнёс он. – Извини.
– Это платье всё равно мне не нравилось, – улыбнулась я, накидывая рубашку и вдевая немногочисленные пуговицы в петли. Не удержалась, поддразнила: – Сиятельный князь, что же вы не озаботились наличием запасного платья для своей верноподданной?
– Графиня, вам мало рубашки с моего плеча? – осведомился Айлин, застёгивая ремень на брюках.
– Вполне достаточно, – согласилась я. – Удивительно, что несколько пуговиц всё-таки пережили твою страсть.
– Могу это исправить, – предложил князь, вновь заключая меня в объятья.
– Давай пока оставим как есть, – покачала я головой.
Маг, по-доброму усмехнувшись, поцеловал меня в нос и отпустил. Повернулся к двери, а я, уставившись на его спину, тихо ахнула. Да уж… Разукрасила, ничего не скажешь.
– Сегодня же состригу ногти под корень, – пробормотала я, не сводя взгляда со свежих царапин. – Такое чувство, что на тебя прыгнула бешеная рысь.
– Шайни, – поправил меня князь, оборачиваясь. – И не бешеная, а очень страстная. Мурлыкала и выпускала коготки от удовольствия.
– Айлин! – возмутилась я, чувствуя, что начинаю краснеть. – Прекрати меня смущать. Мне стыдно, что я тебя исцарапала.
– Залечи, – предложил он, мягко улыбаясь. – Тебе нужна практика.
Энергии во мне сейчас было в избытке. Источник в районе солнечного сплетения откликнулся охотно. Я легонько массировала плечи князя, позволяя своему Свету впитываться в его кожу, затягивая царапины. И даже когда от них не осталось и следа, не могла остановиться. Слишком приятно было прикасаться к любимому мужчине.
Это был изумительный день, прозрачно-янтарный, словно смоляные слёзы сосен в летний день. Мы жарили тонкие ломтики мяса на раскалённой соляной плите на кухне и ели его вприкуску с хлебом, обжигая пальцы. Над столом в полотняных мешочках были развешены травы, знакомые и не очень, и Айлин рассказывал мне о том, какие из них лечат простуду и головную боль, а какие – утоляют печаль и успокаивают тревоги. В фиолетовых глазах князя плескалась сила, заставляя меня замирать в томительно-сладком предвкушении. Мы пили пряный чай с чабрецом и мятой, для сладости приправленный донниковым мёдом, и разговаривали обо всём. Не удержавшись, я поинтересовалась, почему нет защитного поля вокруг этого дома, и Айлин, усмехнувшись, пояснил, что оно есть, но совпадает с границами поляны. Потому волки и не пошли за мной к двери.