По всей видимости, годы, прошедшие с тех пор, улучшили его чувство юмора, потому что он рассмеялся и сказал:
– Да, тот самый. Мне, наверное, следует вас поблагодарить. После тех ваших слов я пошел домой и обрил голову.
– Рад это слышать.
– Говорят, смотреть на меня стало значительно приятней.
Еще немного, и мы бы могли сыграть свадьбу.
– Чем я могу вам помочь?
– Какую часть вашей деловой активности занимает охранная деятельность?
Я оглянулся. Вся моя деловая активность стояла на столе и ждала, когда я ее доем.
– Примерно тридцать пять процентов. – Я назвал цифру от балды, просто потому, что, на мой взгляд, она звучала достаточно солидно. Открывая агентство, я вообще не планировал заниматься охраной. Моей профессий были и остаются расследования, но тогда как раз началась интифада, и рынок сильно сократился. То ли мужья перестали изменять женам, то ли жены решили тратить деньги более разумно. В моей работе случаются периоды затишья, но этот длился как-то слишком долго, поэтому я решил расширить сферу деятельности и, поддавшись минутному порыву, записался на курсы телохранителей в Хоф-Пальмахим. Десять дней мы только тем и занимались, что на ходу выпрыгивали из машин, отрабатывали приемы типа «выбей у противника нож и нанеси ему удар в горло» и учились быстро эвакуировать клиента из замкнутого пространства. Как ни удивительно, я даже получал от происходящего удовольствие. Охрана – дело несложное. Всего-то и нужно, что уметь стрелять, драться и быть обходительным. Двумя навыками из трех я владел и так.
– Вы не могли бы отложить другие дела и посвятить себя одной работе? – спросил он.
– Даже не обсуждается. Я сам расставляю приоритеты.
– Предположим, – после короткой паузы сказал он, – что наша работа станет для вас приоритетом.
– Надолго?
– Пока неизвестно.
– А о ком речь?
– Я пока не могу этого сказать.
– Хорошего дня, спасибо, что позвонили.
Ни он, ни я не повесил трубку. Прошла целая минута.
– Кляйнман, – выдавил он наконец.
– Какой Кляйнман?
– Довик.
– Тот самый Кляйнман?
– Да.
– Ненавижу повторяться, – признался я.
– Вы о чем?
– Хорошего дня, спасибо, что позвонили.
И тут он назвал сумму.
– Повторите, – попросил я после того, как снова обрел дар речи.
– Это несложная работа, – сказал он. – Вот увидите.
– Когда я смогу осмотреть место?
– Завтра утром.
– В котором часу?
– Можете в семь заехать за мной в офис?
Я только что хвостом не вилял. На следующий день я забрал его из офисного комплекса, известного как Азриэли-центр, и мы поехали в Тель-Барух. Минувшие годы пошли ему на пользу. Он похудел, с пальца исчезло обручальное кольцо, а костюм от Армани сидел на нем как влитой. Кроме того, лысина ему действительно шла. Для разговоров было слишком рано, поэтому мы ограничились взаимным хмыканьем и обсуждением маршрута.
– Вы давно ведете его дело? – спросил я спустя несколько минут.
– Четыре года.
– Только вы?
– Есть еще одна контора. Но они в основном занимаются уголовными правонарушениями. А я – экономическими.
Через десять минут мы приехали в Тель-Барух. Возле дома стояли два охранника. Видно было, что не профи, хотя один был на голову выше меня и весил как минимум центнер, а второй и вовсе казался великаном. Я остановился напротив ворот, на противоположной стороне тротуара. Гендель полез из машины, но я знаком велел ему не торопиться. Через пару минут Али-Баба и разбойник соблаговолили к нам подойти. Великан наклонился к окну:
– Я могу вам помочь?
Его русский акцент выпирал, как Уральские горы, но в голосе не слышалось враждебности.
– Думаю, нет, – ответил я, – но давайте попробуем.
Я вышел из машины, и водительская дверь жалобно взвизгнула. В последнее время я езжу на «Вольво» 1989 года выпуска. Эта машина прекрасно подходит для погони – при условии, что ты преследуешь цементовоз.
– Я бы мог провести у вас за спиной роту десантников, – сказал я великану. Недоумение, с которым тот уставился на меня, навело меня на мысль, что вряд ли его можно было принять за преемника Альберта Эйнштейна.