Я падаю на твёрдый цемент, ударяясь об острый край ступеньки, и не могу пошевелиться. Я чувствую лишь, как бьётся сердце, и как горят лёгкие.
— Чёрт возьми, женщина. Какого хрена ты всегда убегаешь от меня? — Его глубокий мелодичный голос окутывает, и мне нравится, как он успокаивает мою душу.
Я поднимаю голову и пытаюсь сфокусировать взгляд, но не выходит. От его влажных волос отражается несколько лучей утреннего солнца.
— Ты такой красивый, — хриплю я. — Но я не хочу умирать. Прошу, не забирай меня.
Я чувствую, тепло его руки, когда он кладёт её мне на щеку.
— Я пытаюсь спасти тебя, Эшли. Почему ты не даёшь?
Почему он так говорит? Почему лжёт мне? Сейчас это не имеет никакого значения, потому что я умираю. Тьма поглощает меня.
— Дерьмо! — Я поворачиваюсь на кровати и с глухим стуком падаю на пол.
«Твою мать! Почему мне постоянно снятся эти сны?»
Глава 1
Учебный лагерь. Седон, штат Аризона. Рядом с поместьем Кинича Ахау, бывшего Бога Солнца. 1 февраля
Раз, два, три, четыре, пять.
Лови невидимое божество.
Если закричит, не отпускать.
Просто ему Эшли дай и…
О, чёрт возьми, что рифмуется с божеством? Во-во? Шутовство? Кумовство?
— Сими-ил? Ты меня слушаешь? Симил! — Роберто Древний постучал костяшками по толстому стеклу камеры. — Ты не слышала, что я сказал, женщина?
Сидя на койке, Симил смотрела на очень большого и очень сердитого вампира, стоящего возле камеры и шевелил пальцами.
— Привет, Боб!
Тёмные глаза смертоносным взглядом смотрели в ответ. Или это похотливый взгляд? Может и то, и это? Точно! Это смертотливый взгляд! Мой любимый!
— Я искренне надеюсь, — сказал он, — что ты не замышляешь очередной побег. Это всё испортит.
Сбежать? Даже волшебная блоха — Минки, её единорог, ненавидела их — не могла сбежать из этой трёхэтажной подземной тюрьмы, построенной для содержания самых могущественных существ на свете: самих богов. Тупиковая ситуация. Что же…
— Откуда ты знаешь? — спросила она.
— Потому что я твоя пара, — ответил он. — А ты — Богиня Подземного мира и не можешь не думать о плохих деяниях.
— Точно подмечено. — Она села и вздохнула, одёргивая подол воздушного розового платья. — Как дела?
— Я пришёл сказать, что первая задача выполнена. А теперь займёмся сексом. Жёстким, страстным, диким, бессмертным сексом.
— Сексом? Чего? И почему ты говоришь? Ты поклялся молчать, пока всё не закончится. Ещё ничего не закончилось. — Симил изобразила внезапный интерес к тюремной камере, накручивая на палец длинную прядь волос. Она знала, как это сводит его с ума, потому что он обожал её длинные рыжие волосы. Или её задницу? А может и то и другое?
«Слава богам, у меня на заднице нет волос. Тогда бы он никогда не отстал бы от меня».
В древних глазах Роберто блеснуло страстное желание.
— Я захватил в плен богов. Когда-то ты ставила на то, что это невозможно. На самом деле, я хочу услышать, как ты это скажешь. Скажи, что я офригителен. Потому что так и есть.
— Офигителен, — поправила она.
— Да. Такой, — согласился он.
Она просто таращилась.
— Сими-и-и-ил? — Роберто впился в неё взглядом, предупреждая, чтобы она не давила на него. — Скажи… это.
— Нет.
— Да или сегодня вечером никакой «Лодки любви».
Проклятье! Почему вампиры такие жестокие?
— Хорошо. — Она топнула ногой. — Скажу — ты лучший. Ты самый потрясающий вампир, который ходил по планете.
Роберто скрестил мощные руки на широкой груди.
— И-и-и-и?
Симил несдержанно фыркнула, как четырёхлетний ребёнок.
— И если апокалипсис будет остановлен, клянусь родить от тебя ребёнка. — Возможно. — И я сдержу обещание выйти за тебя. — Возможно.
Улыбаясь от уха до уха, он продемонстрировал ряд сверкающих белых клыков.
— И мы не провалимся, Симил. Так же, как ты склонна к разрушению, я склонен к победе. Никогда не сомневайся в этом.
Верно. Хотя Роберто вампир — истинный король и отец всех вампиров — он неумолимая сила добра. Ах да, и победитель. Этот проклятый мужчина никогда ни в чём не проигрывал. А она? Малоизвестный факт — Вселенная навязала ей участь вестника разрушения — то есть апокалипсиса — но это не означало, что она плохая. Правильно? Тысячи лет она боролась со своей природой, всегда поступая прямо противоположно тому, что диктовали инстинкты. Окей. Ничего хорошего из этого не вышло — через семь месяцев они все умрут. Но всё же она попыталась. И теперь Роберто настаивал, что, если они будут работать вместе, смогут всё изменить. Пф-ф… Ага, как же.