- Так ты хочешь сказать, что он хочет только меня?
- Смерть - это "оно", космическая сила, часть бесконечного стремления Вселенной к равновесию, а не "он". Но да. Оно хочет только тебя.
Спасибо за разъяснение.
- Объясни мне ещё раз, почему ты думаешь, что "оно" перестанет меня преследовать, если я улечу.
Он похлопал Эшли по ноге.
- Я не верю, что оно остановится, пока не найдёт другой способ восстановить равновесие. Таков путь Вселенной. Но, как я уже упоминал, дом моего брата находится рядом с довольно большим лагерем Учбенов - наших человеческих союзников. Мне больше повезёт с неограниченной поддержкой рядом. Кроме того, пребывание здесь увеличивает вероятность того, что я столкнусь с самим собой, чего следует избегать. Я предпочитаю не рисковать. Но уверяю, на этом самолёте ты в большей безопасности, чем...
Раздался громкий писк, и мужчина на пассажирском сиденье вытащил из кармана блейзера телефон.
- Да? - Он молча слушал. - Понятно. Спасибо. - И убрал телефон.
- Сэр, у нас проблема, - сказал он, не оборачиваясь.
- Какая? - спросил Маакс.
- Самолёт взорвался. Мы можем вызвать другой, но знаю, что вы хотели лететь именно на этой модели, а ближайшая стоит в Италии.
- Stercore equum. - Маакс глубоко вздохнул. - Что случилось?
- Кто-нибудь пострадал? - спросила Эшли. - И ты опять выругался по-латыни, Маакс?
- Мы не знаем, сэр, - ответил водитель Мааксу. - Но пилоты обедали. Никто не пострадал.
- Maledicta in deos! - прорычал он.
- Кончай с латынью! Ладно? - Она вцепилась руками в сиденье. - Это действительно начинает пугать. Я про смерть, а не в латынь. Она просто очень странная, и не помогает.
Эшли почувствовала, как Маакс тёплой, сильной ладонью накрыл её, вызвав восхитительную дрожь. Эшли охватило желание спрятать лицо у него на груди и закрыть глаза, но она сопротивлялась.
- Не волнуйся, Эшли, - сказал Маакс. - Я - божество. Мы привыкли к таким неудачным поворотам событий.
- Что это значит?
- Тимоти? Отвези нас в домик.
Водитель кивнул.
- Есть, сэр.
- Домик? - спросила Эшли.
- В двух часах езды к северу отсюда есть небольшой дом - уединённое место, и я узнал о нём только сегодня. Нет никаких шансов, что будущая версия меня случайно появится, и ты будешь в большей безопасности, чем у себя дома.
Из двигателя донёсся громкий треск, а затем из-под капота повалил дым.
- Cruentum stupri gehenna. Что ещё? - проворчал Маакс. Вновь странные ругательства!
- Сэр, двигатель перегрелся. Мы в пяти минутах от города, попробуем вернуться.
Она не видела Маакса, но представляла, как он круговыми движениями трёт виски.
- Видишь?- сказала она. - Именно это я и имела в виду. Если твои слова о Смерти, охотящейся за мной, правда, я не могу спрятаться. И если мне суждено умереть, я хочу быть в своём доме и в кафе, окружённая воспоминаниями о людях, которых любила. О. И если ты ещё раз выругаешься на латыни, я закричу.
- Ты очень странная женщина.
- Почему? - спросила она.
- Похоже, латынь оказывает на тебя большее влияние, чем смерть. Почему? - спросил он.
Она на мгновение задумалась, но десяти минут езды на машине не хватит для ответа. А ещё нужен терапевт. И, возможно, немного шоколадных углеводов, вина, хлеба и сыра.
- Не уверена. Я просто знаю, что бегать - глупо. Это ничего не решит.
Последовало долгое молчание.
- Пожалуйста! - взмолилась она. Этот план просто глуп. Маакс должен понять. Лишать Эшли всего, что она любила, ещё глупее.
- Полагаю, - проворчал он, - можно приказать мужчинам поставить знаки - коды, которые мог бы понять только я... и если бы другая версия меня натолкнулась на них, я бы знал, что нужно повернуть назад.
Эшли улыбнулась.
- Под "кодом" ты подразумеваешь латынь, да?
- Какого чёрта, женщина, ты имеешь против родного языка всех романских языков?
- Серьёзно? Неужели ты настолько стар?
- Прекрасно. Я стар, согласен. Что касается твоей просьбы вернуться домой, то из-за серьёзности ситуации, соглашусь только при одном условии.
- При каком? - спросила она.
- Ты должна слушаться меня, не споря.
Это очень трудная задача.
- Я тебя не знаю. И даже не уверена, что мы действительно ведём этот разговор, или что ты существуешь.
- Тимоти.
- Сэр? - спросил водитель.
- Я настоящий? - спросил Маакс.
- Да, сэр. Хотя формально вы изгнаны, и мы не должны помогать вам или разговаривать.
- Но я объяснил всю серьёзность ситуации, и, даже зная, кто я, ты помогаешь, - заметил Маакс.
- Да, сэр.
- И откуда ты знаешь, что мне можно доверять? - спросил Маакс.
- Ты - Бог Истины, - сказал водитель.
- Вот, Эшли! Доказательство того, что я настоящий, и Бог истины.
Бог истины? Вау. Впечатляюще. Она большая поклонница его работ. Честность важна. Но всё же... это странно.
Эшли застонала и ущипнула себя за переносицу.
- Но я едва знаю тебя.
- Тогда мы лучше узнаем друг друга, - возразил Маакс, прежде чем приказать Тимоти развернуться и медленно ехать по обочине.
Но что, если она снова умрёт? Приснится ли ей этот момент, как остальные? Хотя они ещё не произошли?
Infernum, всё так странно.
"Ох, великолепно! Теперь я говорю на латыни".
- Так уж случилось, - добавил Маакс, - что я не собираюсь выпускать тебя из виду, и нам хватит времени для разговоров. - Он сжал её руку. - Тимоти, пожалуйста, активируй план "Г".
- План "Г"? - спросила Эшли. - А что случилось с "В"?
- Он включал в себя поездку на мой частный остров в Греции. Хотя он патрулируется единорогом Симил и вполне безопасен, я сомневаюсь, что мы сможем доставить тебя туда в целости и сохранности.
- Единорог? Ты, должно быть, шутишь.
- Не шучу. Мой первый остров Симил - моя сестра - уничтожила. Этот не такой большой, как Атлантида, но всё равно, хорош.
"Атлантида? Она была реальной?"
- Ты говорил про единорога, но... Погоди, если Атлантида была твоим островом, разве это не значит, что ты... Как звали того греческого бога? Бога океана? - Мифология ахиллесова пята Эшли. Да, в этой части её мозга полно паутины.
- Как и другие божества, я известен под многими именами в зависимости от культуры. Однако полагаю, ты подразумеваешь Посейдона, - сухо ответил он. - Но я никогда не таскал с собой гигантскую вилку. Нелепость!
"Господи, мы не можем обсуждать это".
- У меня была грубая версия доски для сёрфинга, - добавил он. - И я не таскал эту штуку, как скипетр и не заставлял ею волны вздыматься. Я катался на волнах.
Сёрфинг, невидимый бог?
- Я слышала такое.
- Слышала? Потому что, уверяю, греческая версия меня и моих тринадцати братьев и сестёр не имеет никакого отношения к реальности. Это безумие. Вся эта затея с Олимпиадой - дело рук Симил.
О-о-о-о-кей.
- Симил? - уточнила Эшли.
- Моя сестра, - объяснил он. - Однако формально мы не родственники. У Божеств нет родителей, хотя я считаю её семьёй, часто удивляюсь, почему. Она совершенно безумна. Хочет как лучше, но не может удержаться от попытки взорвать планету.
Впервые в жизни Эшли вознесла благодарность за то, что была единственным ребёнком. С другой стороны, казалось забавным иметь такую большую семью. С силой. Бессмертную. С попытками взорвать планету. А может, и не забавно.
- Итак, если у тебя нет родителей, как ты был рождён? - спросила она.
- На самом деле, мы этого не знаем. Подобно людям, мы не помним своего рождения. Иногда вспоминаем небольшие фрагменты ранних лет. Став старше, мы всё больше и больше узнавали о том, кем и чем были. Но всё, что мы знаем, получено в результате тысячелетий проб и ошибок. Включая тот факт, что мы связаны с Вселенной и призваны служить человечеству вечно. Хотя у нас может и не быть вечности, если мы не решим, как сохранить тебе жизнь. - Он помолчал. - Уверена, что не знаешь, что должна делать?