Не обошлось без сюрпризов. Скромный, вежливый и застенчивый господин Филбур вдруг проявил твердость характера и вступил в негласное противостояние с Шеритом. Младшее высочество не страдало чересчур галантным отношением к своей даме, и помощник посла решил взять на себя функции ее верного рыцаря. Он помогал Яне слезть с лошади и сесть верхом, все чаще оказывался рядом, чтобы подать ей руку, поднять упавший платок или залезть в густые колючие кусты за только что распустившимся цветком минеталии. Перит развлекал Яну во время привалов, читал заумные стихи, в которых она едва ли понимала половину, и посвящал в сложности запутанной истории Морирата.
Он так трогательно за ней ухаживал, что Яна ощущала себя неловко, потому что ясно понимала: на чувства молодого человека она ответить никак не сможет. Она могла бы назвать Перита Филбура каким угодно – милым, забавным, очаровательным, но, увы, он не вызывал в ней ничего, кроме теплой признательности за заботу.
К тому же находился посол в заранее проигрышном положении, ибо принц был, как говориться, на своей территории. В присутствии Филбура он вел себя подчеркнуто вежливо, только бросал на благородного беднягу насмешливые взгляды. Тот эти взгляды истолковывал правильно и с еще большим упорством ухаживал за дамой. Яна до хрипоты спорила с Шеритом, убеждая его не издеваться над молодым человеком, но противный вредина только веселился и отпускал в его адрес все более острые шуточки.
Чтобы не доводить дело до выяснения отношений, Яна решила держаться в стороне ото всех сразу и проводила свободное время со своей лошадью. Она заставила Шерита научить ее седлать Грету и ухаживать за ней, и теперь все делала сама, искренне радуясь, что наконец-то нашла себе и друга и занятие по душе.
По мере продвижения на юг все явственнее ощущалось наступление весны. Солнце припекало с каждым днем сильнее, поля покрылись молодой травой, деревья нарядились в новенькую бледно-зеленую листву. Больше всего Яна любила время привала. Обычно, несмотря на звуки, издаваемые людьми, в лесу сохранялось ощущение тишины и благоденствия. Деррик что-то вполголоса обсуждал с сэром Мариком, Перит Филбур делал записи в дневнике. Шерит растягивался на земле и задумчиво глядел в голубое небо. Солдаты доставали подстилки, собирали хворост, разводили костер. Поразительно, но в течение всего пути Яна не слышала от них ни одного бранного слова. Вот это дрессировка!
Во время одной из таких остановок, Яна, разминая ноги, побродила по лужайке, затем подошла к костру, где командир гвардейцев уже варил в котелке суп. Он приветливо улыбнулся, но ничего не сказал. Она постояла немного, села на корточки, протянула руки к огню.
- Неужели маги до сих пор не придумали какую-нибудь штуку, чтобы быстро готовить еду? – спросила Яна. – В походе это было бы очень удобно.
- Отчего же не придумали, - добродушно ответил командир. – Придумали. Давно уже. Только я ими ни за что пользоваться не буду. Еда должна вариться, жариться или париться столько времени, сколько ей положено. А все эти новомодные штуки…, - он махнул рукой. – Я слышал, что те, кто пользовался пищевыми бахтами, заболевали или вовсе умирали.
Яна улыбнулась. Природу не обманешь ни с помощью технического, ни магического прогресса.
Маги на Интеллии совершенно не походили на тех, о которых Яна читала в сказках. Были они не такими уж и интересными. Не колдовали и не варили волшебных зелий, и от обычных людей отличались лишь более широкими способностями. Умели, например, ауры считывать и по ним находить человека, или узнавать, говорит человек правду или лжет. Те, кто посильнее, создавали различные виды магического оружия.
Магов по сравнению с простыми людьми было очень мало, рождались они редко и были буквально на пересчет. И потому стекались они в столицу, где всегда находили работу. Большинство поступало в Королевскую Следовательную Службу, а менее талантливые и способные шли работать на фабрику по производству бытовых мелочей. Магические штуковины здорово облегчали жизнь. Светильники, лечебные мази и порошки, защитные амулеты, порошки для чистки одежды, облегчители грузов и масса других полезных в хозяйстве вещей – все это изготавливалось в огромных количествах, стоило не дорого и пользовалось большим спросом.