— Ты псих. — Она завертела головой. — Отпусти меня!
Ни за что. Кем бы — или чем бы — она ни была, он не планировал её отпускать.
Пока.
Слишком обольстительна она была. Высокая, пышнотелая… самая сладкая вода после семидесяти тысяч лет засухи.
— На помощь! Помогите! — закричала она.
— Я тебя отпущу, маленькая кошечка, — хмыкнул он. — Если обещаешь не сбегать.
— Я не кошечка! Помогите!
— Хорошо, тогда. Моя маленькая… — «Дерзкая когтистая шалунья? Дикая пироженка? Похотливый бурундучок?» — О, черт. Мне всегда было сложно придумать ласкательное прозвище. Можно я просто буду звать тебя кошечкой?
Она замерла, в ее глазах бушевала враждебность.
— Нет. Конечно, ты не можешь звать меня кошечкой.
Он повернул голову, уклоняясь от её ударов.
— Хватит драться. Я не обижу тебя. — Нет, он этого точно не хотел. Его желания были совсем иными. — Я хочу, чтобы ты сказала, кто ты. Тогда я тебя отпущу.
Ещё крики.
Оставалось только одно
«Отшлёпать её?»
«Нет, идиот. Начни с показа видения, которое у тебя было, когда ты её нашёл. Возможно, она ответит». Он наклонил голову и нежно её поцеловал. Женщина замерла.
«Да, теперь она тоже видит».
Словами нельзя было описать божественное бесчинство видений, которые он ей показал. Звёзды, миллионы звёзд, смех и радость, вечная нить любви, переплетающаяся с каждым лучом солнечного света, Божественная Искра жизни в каждой капле дождя, и они, Чаам и Маргарет, лежат обнаженными под тропическим ночным небом. Он видел каждый шаг, каждый момент времени, ведущий к сегодняшнему дню.
Судьба свела их вместе. Но как бы он ни хотел, чтобы Маргарет была его парой, истина неоспорима: у Богов не существовало пар, и Боги, естественно, не могли быть близки с людьми, их энергия слишком сильна для любого наполненного страстью контакта, что иронично, потому что лишь к людям они что-то чувствовали.
И всё же, чудо, что она здесь. Со всеми её дерзкими коготками и всё такое. И Чаам просто её нашёл. Раз и нашёл.
Да, вероятно, она — чудо. Но точно не человек. Поцелуй — страстный, влажный, огненный — тому доказательство.
Он отстранился, жаждая вновь посмотреть на её невероятное лицо с крошечной ямочкой на правой щеке и сексуальной маленькой родинкой чуть ниже губ. Эта женщина совершенна и уникальна.
— Ты видела это… рыбонька моя? Теперь понимаешь.
Она быстро и шокировано закивала.
— Ты меня сейчас рыбонькой назвал?
Он скорчился. Позже, он опять попробует уговорить её на «кошечку».
— Кто ты такой? — спросила она с негодованием.
— Не кто. Что. — Чаам отпустил её. — Я — Бог. На самом деле, думаю, что я твой Бог.
Мэгги понятия не имела, что происходило, но когда этот странный человек поцеловал ее, показалось, что тело бросили в вулкан греха. Греха вперемешку с хаосом и абсолютной уверенностью, что она так и не проснулась от после удара головой.
Благодаря поцелую она смогла увидеть что-то невероятное — он сражался бок о бок с толпой диких мужчин, одетых в нагрудники и вооруженных мечами; а позже, плавал на корабле во времена Кортеса. Она понятия не имела, кем был этот мужчина, но необычный душ из картинок был невероятно подробным.
Она покачала головой, пытаясь привести мысли в порядок.
— Ты и в правду думаешь, что ты… Господь Бог?
Его глаза мерцали от бирюзового к серому. Или же ей это казалось?
— Господь Бог? Святые небеса, женщина, нет. Я сказал Бог — один из четырнадцати. Я Бог мужского начала.
Великолепно. Мистер Галлюциногенный Сочнобулочный думает, что он Бог сексуального мастерства. Это гораздо меньше, чем дурацкая вера, что он Бог.
— И ты говоришь, что вас много? — задала она вопрос.
— Да, так и сказал, — ответил он, словно это неоспоримо. — Конечно, в разных культурах у нас разные имена, например египтяне, звали меня Мир, греки — Эрос, ацтеки — Уэуэкойтль-Койотлинауатль[1].
— Уэ-уэ что?
Он расправил плечи и выпятил грудь.
— Уэуэ науатль — переводится, как очень старый. Я — Бакаб — один из первых созданных Богов, а значит один из сильнейших.
«Коо-о-о-онечно-о-о-о, Джо. — Она начала себя щипать. — Просыпайся. Очнись. Проснись же».
Он накрыл своей ладонью её.
— Прошу, не надо. Меня это тревожит.
— Тревожит. Тебя тревожит?
Он выгнул бровь.
— Да, я так и сказал.
— Но, а-а-а-а-ар-р-рг-г-г-гх-х-х.
— А теперь, скажи, что ты, — потребовал он.
1
Уэуэкойтль (аст. Huehuecóyotl (Ueuecoyotl)) — «почтенный старый койот», в мифологии ацтеков — Бог разврата, веселья, музыки, песен и танцев, одна из ипостасей Макуильшочитля (Шочипилли). По происхождению, вероятно, племенное божество племени отоми. Изображался в виде танцующего койота с человеческими руками и ногами, сопровождаемого человеком-барабанщиком.