Матвей не боялся, что враг ускользнет. Темнота направит его по следу. И он довершит начатое.
— Ты выглядишь смешно. Как будто тобой полы мыли, — сообщил Михаил, появляясь в дверях кухни. — Мдаа… и что здесь произошло? Стоило отлучиться…
— Куда ты ходил? — мрачно прокаркал Матвей, порядком рассерженный манерой посланника небес оставлять его одного в критической ситуации.
— Вызывали. У меня же тоже работа, друг мой. И шеф есть, немного не от мира сего. Но у нас на небесах все такие… что же касается твоих упреков — да не делай такие глаза, у тебя на лице все написано, особенно если умоешься… так вот, касаемо твоих упреков — ты должен барахтаться сам. И только сам. Если я буду помогать тебе, выйдет только вред. Ты растешь, борешься, преодолеваешь. Никто не сделает это за тебя. Так что смирись.
Матвей слушал речь Михаила через слово, если вообще слушал. Он был поглощен отряхиванием, оглядыванием и составление картины происшедшего.
— Это… дева меня так? Чем?
— Бомба, — хохотнул Михаил. — Зелье. Боги знают, чем. Спросишь, когда догоним. Ну что ты стоишь, горюешь? У тебя десять костюмов — и все одинаковые. Потеря одного из них меня лично только радует. Может, джинсы себе купишь раз в жизни. И двигайся уже, они сбегут!
Но Матвей не стал спешить — слабость спеленала его плотным коконом, в голове будто бы паутина оплела все мысли. Темнота перекатывалась с боку на бок, перетекала из стороны в сторону и шептала, что делать дальше.
После сеанса общения Матвей совершенно обессилел. Во рту пересохло. Почему-то вспомнился стакан с блаженно прохладной водой в руках девы. Кухня была раскурочена, посуда разбита, но пить из-под крана Матвей все одно не мог себя заставить. Он огляделся в поисках непонятно чего, и взгляд его упал на чудом уцелевшую пластиковую бутылку с водой. Взрыв укатил её в угол, под раковину. Матвей поднял бутылку и, придирчиво изучив этикетку, постановил — к употреблению пригодна. Одним глотком выхлебал все до дна. Сразу стало намного лучше, силы появились.
Темнота шевельнула лапкой, и Матвей побрел в указанном направлении.
Они удирали во все лопатки и совершенно не стыдились этого. Не до того им сейчас было. Леру разбирал лихорадочный смех пополам с истерическими всхлипами. Прохожие шарахались от потрёпанной компашки, как от прокаженных, неодобрительно смотрели вслед, особо впечатлительные крутили пальцем у виска.
В авангарде их маленького отряда топал Игнат, в затылок ему сопела Лера. Александр, еле живой после заклинания, прихрамывал позади. Лера то и дело оглядывалась на него, предлагала помощь, но он отнекивался — мол, больше мешать будет. Хотя он и бодрился изо всех сил, ему было не просто плохо, а очень плохо. Лера знала это совершенно точно, потому что её потряхивали отголоски его состояния. Правда, она слишком вымоталась, чтобы отделять свои страдания от чужих. У нее все болело, и выяснять, за какую именно боль ответствен ее муж, сейчас, в суете бегства, было не с руки.
Далеко убежать не удалось. Сумасшедший парень, так и оставшийся безымянным, догнал их уже через двадцать минут, в маленьком и неухоженном пустом парке.
— Стойте! Бежать бессмысленно. Справедливость и возмездие вас настигнут.
Естественно, они и не подумали останавливаться, наоборот, прибавили ходу. Лера сжала амулеты — их нашел Игнат. Оказалось, что «спортивный костюм» надел их на шею и убрал под майку, куда она лезть побрезговала.
Ни скорость, ни амулеты не помогли. Полуминуты не прошло, как Лера почувствовала, что ее словно арканом тянет назад. В панике она посмотрела на спутников — их тащило тоже. Игнат злился и пытался освободиться с помощью волшебства, а когда не вышло, просто беспорядочно задергался. Безрезультатно. Александр, напротив, был спокоен. Повернувшись лицом к врагу, он о чем-то думал. Леру его показное (она была уверена, что показное!) равнодушие взбесило. Она не хочет умирать! И если ради того, чтобы выжить, придётся спасти и этого идиота, что ж, она спасёт! Даже без его участия. Да даже против его воли!
Все трое были остановлены в паре метров от парня. При дневном свете он производил совершенно другое впечатление, а может, Лера успела немного успокоиться — что не убила. Болезненно тощий, в рваном, прожженном костюме (хорошо она прицелилась колбой), мышиного цвета волосы — где-то прилизанные, где-то всклокоченные. Горящие фанатичным огнем глаза — одну секунду. Другая секунда — и они потухли, и весь его облик излучает отчаяние. Третья — кажется, парень готов рухнуть на землю, ноги его не держат. Он весь трясется, переминается с ноги на ногу, бормочет что-то, словно разговаривает сам с собой. Но от этого не становится безобиднее. Напротив, Леры боялась полнейшей непредсказуемости его действий.
Парень оглянулся через плечо, затем повернулся к пленникам.
— Мне нужен только он. Остальные свободны.
— Нет! — отрубила Лера, так как подозревала, что Игнат тут же согласится на предложение, а Александр в своём пораженческом настроении и возражать не станет. Но она против! Она решительно против!
— Дева, не усложняйте. Этот волшебник недостоин с вами одним воздухом дышать, — выдохнул парень. Зябко поежился, с силой потер глаза, пожевал губами и продолжил: — Он — зло. И я это зло искореню!
Лера многое могла бы сказать о состоянии психики преследователя и о том, где это лечится, но не стала, опасаясь последствий. Лучше было пока согласиться, а самой ждать удобного момента. В разговор вступил Александр. Он спросил парня:
— Я могу поговорить с ней?
Тот озадаченно нахмурился:
— С кем с ней?
— С ней. Не знаю, как она представилась тебе. Но вообще-то ее имя Арья. Надеюсь…
Лера вытаращила глаза — богиня? Что за больные фантазии? Её муж успел заразиться от этого психа, а она и не заметила?
— У тебя нет права надеяться, — потусторонним голосом провыл парень. Это его подкосило, он закашлялся и кашлял долго. Наконец, выговорил: — Ты приговорен.
— Это я уже слышал. Но она тебе врет.
— Нет никого! Никого, кроме меня и посланника небес. — Засим последовал странный жест в сторону окаймляющих аллею кустов. Они-то чем не угодили? — И мы тебя одолеем. Принцип равновесия будет доказан.
— Хорошо, — покладисто согласился Александр. — Но подумай, только немного подумай — почему ты выбрал именно меня?
— Вы искалечили жизнь моей матери! — На глазах нападающего выступили слезы. — Она любила вас, любила, а вы… ее бросили! Вы бросили ее, свою сестру, и свою семью, дабы вступить на тропу порока!
У Леры от обилия красивых бессмысленностей в голове каша образовалась — хоть ложку бери и хлебай. Но основное она вычленила — семья. Этот псих — родственник ее мужа? Вот надо, надо было справку из психушки о мамах, папах, дядях, тетях требовать, прежде чем замуж выходить. Но теперь уже, как водится в ее жизни, поздно. Интересно, передается ли это по наследству? Александр и сам по себе странный, а если учесть, что у него в родственниках бегает это чудо на ножках, расти ему есть куда. Или падать.
— Какую сестру? Ты о чем? — Александра эта речь сбила с толку. — У меня нет никаких сестер.
— Наглая ложь! Ваша родная сестра, Алевтина, — голос парня дрогнул. — Алевтина, моя м-мать. Вы ее бросили! Вы ее бросили! Вы сволочь, скотина!
По мнению Леры, привилегией обзывать Александра нехорошими словами обладала только она одна. Впрочем, вмешиваться она не стала, предоставив событиям идти своим чередом. Ей хотелось узнать, кто в этом абсурдном диалоге врет, псих или ее муженёк.
Совершенно неожиданно Александр заявил:
— Может быть. Я не помню.
У Леры рот сам собой открылся — «Вечная любовь донны Розы», сезон тридцать первый, серия две тысячи сто пятая. Те же и донна Роза. Момент истины: донна Роза режет правду-матку о негодяе, который бросил ей после незабываемой совместной ночи, а негодяй, по совместительству главный герой, как назло, на прошлой неделе потерял память.
Как это вообще можно — не помнить? Опять на Грань будет валить?
— Вы изверг, — парень зевнул, прикрыв рот рукой. — Вы злодей. И вы будете наказаны.