– Ну если как приложение к тебе, то меня все устраивает, – хмыкнул он, продолжая меня удерживать. – Основное содержимое очень даже прекрасно.
Что?! Я невольно дернулась, пытаясь в очередной раз освободиться. Как бы не так. И, уже не надеясь, повторила в очередной раз:
– Пусти!
Моя просьба прозвучала глухо, тихо, беззащитно. И Арсений вдруг спокойно и каким-то странно-мягким, почти нежным голосом, поинтересовался:
– Чего ты боишься, Элечка?
– Я?! – неожиданно громко возмутилась я и сама же смутилась от своего нервного голоса. – Ничего не боюсь!
М-да, актриса из меня откровенно паршивая. Да что там, я сама бы себе не поверила, что уж о Ленском говорить.
– Конечно, – кивнул Арсений. – Ничего не боишься. И уж точно не боишься вот этого, – и он наклонился к моим губам.
Нет, со мной определенно что-то не то. Иначе, почему я не пытаюсь вырваться и предотвратить то, что пока еще можно предотвратить? Почему я позволяю ему гораздо больше, чем стоит позволять фальшивому парню? И, в конце концов, какого черта я позволяю ему себя целовать?
А вот целоваться Ленский умел! Наверное, практика была большая, не иначе. Натренировался на всяких Марго, теперь применял на мне. Вот только, каюсь, это была последняя здравая мысль, поскольку дальше все умные и не очень размышления канули в бездну, а я сама буквально растворилась в поцелуе.
Итак, Ленский целовал умело. Буквально пил душу вместе с поцелуем, заставлял голову кружиться, испытывать те желания, которые ранее были мне незнакомы. И я не знаю, до чего бы все дошло, если бы он первый не отстранился и, проведя пальцем по моей щеке, не спросил:
– Так чего ты боишься, Элечка? Этого? Меня? Себя?
Ответ «всего сразу» просился, но мне каким-то чудом удалось его сдержать.
Но спасибо, Арсюша, ты умеешь испортить все. И заодно пробудить мозг. Сейчас бы сюда еще Алиску сюда, чтобы окончательно привести меня в порядок. Но это уже потом, не при Ленском.
– Ленский, слушай, – протянула я почти по-змеиному, – у меня к тебе есть вопрос.
Он даже в лице не изменился, не ожидая никакого подвоха. Видимо, любая девушка после такого поцелуя должна растаять и только его и видеть в своих мечтах. Вот только я к такой моральной травме пока не готова.
– Какой, Элечка?
Забавно. Теперь из категории «Эльвира – повелительница Тьмы» меня хронически перевели в «Элечку». Интересно, стоит ли мне ощущать себя польщенной, что меня принимают за такое нежное и трепетное создание? Что-то не ощущается.
– Для кого мы сейчас этот контент создавали? – мягко уточнила я, высвобождаясь из его объятий. Что характерно, в этот раз меня удерживать не стали. Да что там, Арсений сам больше столб напоминал. – Зрителей вроде не наблюдается, или где-то спрятана скрытая камера?
Грубо? Возможно. Но мне нужно как-то уничтожить этот флер романтики и уюта, который неожиданно возник. Мне на удивление комфортно становится быть рядом с этим человеком. Значит, стоит напомнить про дистанцию. Иначе последствия могут быть крайне неприятными, в первую очередь, для меня.
Арс аж в лице переменился от моих слов. Впечатлительный мне мажор попался, очень даже. И во мне даже заворочался червячок совести. Пришлось снова напомнить себе, что так нужно. Так проще, так легче.
– Для нас, Элечка, – неожиданно хмыкнул он и щелкнул меня по носу, в очередной раз меня удивив. – Исключительно для нас. Вот ты зачем меня кормила? Ради контента?
– А, то есть это свой способ выразить благодарность? – протянула я. – Тогда не надо, я обойдусь и без нее. В конце концов, ты пришел за перцем, ты получил куда больше. Ужин, перец…
– И поцелуй на десерт, – закончил за меня Арс, окинул меня жарким взглядом и вынес вердикт. – Сладкий.
– Ну что ж, раз ты получил все и даже больше, – я скрестила руки на груди, стремясь подчеркнуть серьезность. Подчеркнула, ага. Очень сложно быть серьезной, когда щеки полыхают, как пожарная машина. – То, думаю, тебе пора приступать к работе.
– А кофе? – начал торговаться Арсений. И я вдруг поняла, что выставить его окажется непростой задачей.