Я постаралась не скривиться. Я бы ничуть не расстроилась, если бы не подходил. С главой семейства Ленских я все еще не была готова знакомиться. Вот только к моим чаяниям провидение прислушиваться не стало, и через пару минут к нам подошел Роман Федорович. Он с порога пристально посмотрел на меня, так, что у мне захотелось куда-то спрятаться. В тот же момент рука Арса крепко сжала мою ладонь, а сам парень мне подмигнул.
– Вот, значит, какая ты, Эля, – протянул мужчина, изучая меня. – Я тебя представлял несколько иначе, учитывая, какой… – он запнулся, подбирая слова, – ветер гуляет в голове моего сына.
– Папа!
– Роман!
В этот раз мать и сын Ленские были на удивление единогласны. А я даже думать не буду, что он подразумевал под этими словами. Не буду и все.
– Очень приятно познакомиться, Роман Федорович, – учтиво произнесла я. Признаться самой себе, я лгала. Почему-то страшно было до чертиков. Но я просто не имела права это показать.
– Взаимно, Элина, – в тон мне ответил он. Был ли в его словах хоть какой-то процент искренности? Не знаю. Да и знать не хочу. Но тут, на мое счастье, вмешалась в разговор Альбина Сергеевна:
– Элечка, а ты любишь музыку?
– Еще как, мам, – даже рот не дал мне открыть Ленский, шустро подкладывая мне на тарелку шампур с шашлыком. К нему он приглядывался долго и усердно, я даже и предположить не могла, что выбирает для меня. – Мы даже познакомились немного благодаря музыке. Соус, солнышко?
– Нет, спасибо, – отказалась я.
– Салат? – продолжил строить из себя учтивого ухажера Арс и, не дожидаясь ответа, положил несколько ложек салата в тарелку, затем добавил несколько канапе. Я смотрела на возрастающую гору еды и думала, что, наверное, умру от переедания. На мои попытки его остановить Ленский не реагировал.
– Что значит «благодаря музыке»? – уточнил Роман Федорович, цепко наблюдая за нами.
– Я не оценила музыкальное сопровождение из квартиры вашего сына, а он почему-то не одобрил то, что я поставила в ответ, – мило улыбнувшись, проговорила я, прицеливаясь к куску мяса. Ленский-старший с легким удивлением хмыкнул, а Арс поспешил вмешаться:
– Пап, представляешь, – он скорчил недовольную рожицу, – почему-то на Элю плохо действует мое обаяние. Она все время со мной спорит. Печально, да?
Все рассмеялись, и тягостная атмосфера несколько разрушилась. А глава семейства покачал головой и вынес вердикт:
– Паяц ты, Сенька!
– Вот и она так же говорит, – меня сграбастали и чмокнули в щеку. – Приятного аппетита, Элечка!
Но, как ни странно, после этого разговор потек как по маслу. Обсуждалось, кажется, все на свете. И даже я немного расслабилась, активно участвуя в разговоре. Прошло несколько часов, шашлык был давно съеден, неимоверно вкусный холодный чай выпит, и мы с Арсом засобирались домой. К моему удивлению, со мной тепло попрощались и Альбина Сергеевна, и Роман Федорович и пригласили приезжать еще.
– Ну вот, а ты боялась! – фыркнул Арс, заводя машину. Я неопределенно пожала плечами, не зная, что сказать. Почему-то я никак не могла осознать, что этот вечер наконец-то закончился. Что-то я действительно перенервничала.
Глава 18
Мы уже почти подъехали к нашему дому, когда Арс неожиданно спросил:
– Слушай, Эля, а у тебя на сегодня есть планы?
– Смеешься? – не удержалась и переспросила я. – Ты же мне недвусмысленно заявил, что сегодня все мои планы летят к чертям.
Ну не совсем так. Но загадывать и планировать что-то после знакомства с родителями Ленского я просто не рискнула. Неизвестно, насколько бы это все растянулось. Да что там, сейчас уже время близится к одиннадцати.
– Ну, может, ты хочешь сейчас придти домой, рухнуть на диван и устроить мне очередной концерт музыки, которую я не оценю? – с едва уловимой насмешкой в голосе поинтересовался Арс. Я фыркнула:
– Сенечка, не подавай мне сейчас дурных идей.
Это «Сенечка» в отношении Ленского почему-то смешило меня куда больше когда-то рожденного мной «Арсюши». Просто не ассоциировалось оно с ним абсолютно. Взрослый, крепкий, самостоятельный парень – и Сенечка? Да что там, мне кажется, Альбина Сергеевна сама развлекается, называя сына именно так.
– Элечка, радость моя, – в голосе «Сенечки» слышалось предупреждение, – не перенимай дурные привычки моей мамы. Ты все-таки моя девушка, и должна быть «за меня».