Грудь и голову сдавило. Резко перестало хватать воздуха. Кажется, Ада задыхалась. Было холодно, и, кажется, ее трясло. Кто-то звал ее, но она не отвечала. Кажется, Кили стало лучше, он перестал кричать и вырываться. Все было скрыто туманом. Гимнастка не понимала что происходит. Кажется, ее уложили в постель прежде, чем она уснула.
========== Глава 27 ==========
Голова болела. Хотелось пить. Тошнило. Наверное, так себя чувствуют пьяницы по утрам, да? Ада была наслышана о похмелье, но никогда не испытывала его. И надеялась, что никогда не испытает.
Силой воли девочка заставила себя отвлечься от неприятных ощущений и прислушаться к тому, что творилось вокруг. Глаза открыть пока сил не было, но было тепло. Судя по всему, она все же лежала в постели. Вокруг слышались тихие голоса.
— Я говорю, нужна подушка из орехов. Она всегда помогала.
Тут же раздалось шуршание и стук, словно что-то рассыпали. Видимо, любезный лекарь уже собрал и принес сюда свое средство лечения. И не беда, если половина потерялась по дороге — не за деньги же покупалось.
— А я говорю, что нужно обливание холодной водой. Еще никто от этого не умирал.
Раздался плеск. Второй лекарь тоже позаботился о своем пациенте, но первый был совершенно не согласен с таким лечением. Голоса становились громче, увереннее. Каждый старался доказать свою правоту.
— Она вся горит, дурень, у нее жар. Ей нужно положить мою подушку…
Судя по напряженным шорохам, плеску и стуку, назревала драка. Ада медленно открыла глаза и тут же закрыла, пораженная, насколько все же бывает мир. Затем снова открыла и посмотрела на своих дорогих лекарей: Бифура и Дори. Они вцепились друг в друга с явными намерениями доказывать свою точку зрения силой.
— А можно мне стакан воды? — тихо спросила Ада, не узнавая свой голос: хриплый и простуженный. Кажется, сказалось длительное купание в холодной воде.
Гномы удивленно посмотрели на источник звука, а затем дружно кинулись наливать воду, громко споря о том, кто именно должен это сделать. Ада улыбнулась. Гномы всегда оставались гномами.
Девочка попыталась сесть, но со стоном опустилась вниз. Голова болела, и ее сильно тошнило. «Предки! Я же не смогу в таком виде передвигаться. И сколько сейчас времени? Почему мы все еще в городе? Мы… опоздали?..» — мысль пронзила, словно стрела, заставив вскочить с кровати.
— Я бы не советовал.
Голос донесся откуда-то слева. Осторожно повернув голову, девочка увидела Кили, который сидел на постели рядом. Видимо, он все это время молчал, наблюдая, или спал, а с кровати видно друга не было.
— Кили! — Ада радостно направилась к нему, но в последний момент споткнулась и упала бы, если бы не заботливые руки друга. — Как твоя нога? И где все? Внизу?..
Кили нахмурился.
— Нога нормально. А все… Они ушли. Давно ушли, Ада. Тебя не было около недели, завтра наступает день Дурина. А меня оставили… Из-за раны. И никого не было, когда вы пришли с эльфами. Мне жаль.
— Т-то есть как?.. А Бильбо?..
Гном покачал головой. Сердце сжалось. Она не понимала, как она могла видеть того, кого здесь не было? Это же невозможно? Но ответ нашелся сам собой.
— Ты очень сильно бредила, — он сочувствующе поглядел на девочку. — В том числе и его звала. Но ни Бильбо, ни Фили, ни Торина, никого нет. Наверное, они уже открыли гору. Вот выздоровеем, и пойдем к ним. Наверняка они тоже скучают.
Юноша умолчал о том, что Торин очень сильно изменился и просто-напросто бросил своего племянника здесь, а Бифур и Дори остались с ним по своей воле вопреки желанию Дубощита.
Ада вздохнула и сжалась в комок. Ей так хотелось снова увидеть друзей, но судьба снова отказывала ей в этом. Обидно и горько. «Ну я хотя бы троих увидела», — гимнастка попыталась найти в этом хоть какие-то положительные стороны, но для нее они все равно были неубедительны. Ей нужен был Бильбо. Ей нужен был Балин, а также Двалин, Торин, Ори и другие. Ада хотела знать, что и с остальными все в порядке, не полагаясь на чьи-то другие слова. Лично видеть.
Девочка только открыла рот, чтобы спросить, где же эльфы, но ее прервал скрип двери. В комнату заглядывала девочка на вид чуть помладше нее самой. Кили кивнул ей в знак приветствия.
— Проснулась? Тогда я сейчас скажу об этом Сигрид.
— Тильда, постой. Тауриэль еще не вернулась? — Кили даже немного приподнялся, настолько ему было интересно местоположение эльфийки.
Хозяйка дома покачала головой и скрылась за дверью. Гном вздохнул. Ада нахмурилась.
— То есть Тауриэль еще не вернулась?
Она села, подтянув под себя ноги и требовательно посмотрела на друга. Кили улыбнулся.
— Она пошла прогуляться. Все хорошо, не переживай.
Ада закусила губу и молчала до самого прихода девушки постарше. Сигрид сосредоточенно осмотрела рану Кили, сменила ему повязку и напомнила, что ему ни в коем случае нельзя вставать. Девочке же она дала отвар, справилась о самочувствии и предупредила, чтобы была осторожнее пока что с перемещениями из-за температуры.
Судя по ее поджатым губам и нахмуренным бровям, Сигрид была совершенна не рада перспективе ухаживать за ранеными да еще и непрошеными гостями. Аде было совестно перед девушкой, но ничего не могла поделать.
После отвара хотелось спать, и гимнастка этому совершенно не противилась. Хотя бы во сне она перестанет приносить неприятности. Аде снились обрывки прошлой неделе, но какие-то странные, словно она это не она, а кто-то другая. Девочка ходила по зыбким стенам лесного дворца, которые были явно зеленее и свежее на вид, но это ее нисколько не смущало. Как и то странное имя, которым все звали ее во сне. Как оно там звучало?
Элениэль?
***
— Ты уверен?
Ада улыбнулась и положила на руку золотые подвески, расправляя их по всей ладони. Блеск камней в свете факелов завораживал, но в то же время пугал. Это украшение гипнотизировало, внушало опасность, словно оно было добычей дракона, за которой тот вот-вот вернется. Выдохнув, девушка отбросила украшение на кровать, на которой сидела, почувствовав, как содрогается всем телом. Осознание, что эти подвески прокляты, жгло ее.
Юноша, находившийся рядом, нахмурился. Он не понимал такого поведения своей невесты. Взяв ее за руки, он посмотрел Аде в лицо.
— Что не так, Элениэль? Тебе не нравится мой подарок?
Ада хотела было спросить, почему он так ее называет, в честь чего эти подвески, и почему она вообще с ним находится, но вместо этого ее руки сами собой обняли сидящего напротив эльфа, а слова вырвались из ее рта так, словно это не она не говорила. Ада не была хозяйкой своего тела, словно она находилась в другом человеке, видела его глазами, чувствовала, говорила его губами. Это было странно, но интересно.
— Просто… Просто мне это не нужно, ты же знаешь… Прошу, избавься от них. Они принесут несчастье и нам, и тем, у кого ты их купил. Это же гномы сделали, да? — она подняла голову и с болью посмотрела на юношу. — Трандуил. Прошу. Ради меня и нашей любви, отдай их обратно.
— Хорошо.
Трандуил вздохнул и прижал Аду к себе крепче. На удивление ей было уютно. Словно она уже не раз оказывалась в таком положении с этим эльфом, и это не он ее пугал. Он был… другим. Чистым, светлым, еще незапятнанным тьмой и не таким пугающим. «На нем еще нет той болезни или проклятия», — догадка пришла резко и неожиданно. Ада бы даже вздрогнула, если бы не ее не подчиняющее тело.
— Ты обещаешь мне?
Юноша улыбнулся и ласково коснулся щеки своей невесты.
— Обещаю.
***
Ада открыла глаза и уставилась взглядом в потолок. Мыслей совершенно не было, как и желания что-либо делать. Она чувствовала себя разбитой, как будто все силы выкачали из нее, оставив лишь пустоту.
— Эй, — Ада повернула голову и увидела Тауриэль, которая присела рядом. — Как ты?
Девочка вздохнула и закрыла глаза, давая понять, что не хочет отвечать. Ее подруга притянула гимнастку к себе и обняла ее, слегка укачивая. Ада была очень благодарна за это. Уткнувшись лицом эльфийке куда-то в область живота, девочка замерла и даже как будто снова стала засыпать, но сон не шел.