– Потому что ты можешь получить мгновенное удовольствие от DVD за доллар или за доллар пятьдесят, если это новый релиз. Мы можем заполучить всех номинантов Оскара сразу!
– Тебе нравятся номинанты на Оскар?
– Да. И это доступно. Фильмы для широких масс. Пойдем, найдем что-нибудь напрокат.
Мардж вывела его из бара и прошла несколько кварталов, пока не нашла Redbox возле магазина "все за доллар". Она показала ему, как поднять козырек, вставить дебетовую карту и прокрутить сенсорное меню.
– Многие из них – детские фильмы. И еще в главной роли комики с оружием.
– Сноб. Выбери один.
– У нас нет детей, поэтому я полагаю, что это должны быть комики. Ты предпочитаешь женщину-комика с пистолетом или мужчину-комика с пистолетом?
– Парень, который выглядит как призрак, и девушка-полицейский. Давай полицейских.
– Почему огромное огнестрельное оружие необходимо на обложке?
– Таким образом, ты знаешь, что это дерзко, а также, что это будет включать в себя сцену погони и кому-то выстрелят в задницу. Это стандартно, – заверила она его, когда они сделали свой выбор.
Вернувшись в дом, Мардж удалось найти пакет попкорна для микроволновки и приготовить его. Она вывалила дымящееся содержимое в миску, ядовитое оранжевое масло прилипло к ее рукам, когда она открывала пакет. Она присоединилась к Брэндону на диване, когда он возился с DVD.
– Прошло буквально несколько лет с тех пор, как я использовал DVD-плеер.
– Это Blu-ray. Ты переплатил двадцать пять центов за диск, – сообщила она ему.
– Это объясняет, почему он кажется таким изящным, – сказал он. Просмотр начался, и он повернулся к Мардж. – Я больше не хочу такого недопонимания между нами. Я хочу быть с тобой, и не полгода. Я хочу, чтобы мы были вместе. Навсегда. Так что я должен быть откровенным насчет того, что происходит с Леной на юридическом фронте и с прессой, клевещущей на нас и все такое. И ты должна быть откровенна о своем волонтерстве и своей неуверенности, и почему ты пошла и разорилась на бекон со Злой Королевой.
– У меня не было бекона. У нее был бекон, – поправила Мардж, – И она была добра ко мне. Она понимает толк в браке с Кейтсом и общую одержимость Power Regions. А я все еще считаю, что это звучит так фаллически, что это похоже на "О, Power Regions – это тааакой супер мощный бум-бум", – она растворилась в хихиканье.
– Это ужасно. И совсем не то, что это означает. Это означает, что компания централизует власть в конгломерате для максимальной эффективности в управлении.
– Да, звучит как большой член для меня.
– Тогда мы должны позволить тебе проводить все маркетинговые кампании. Инвестируйте в Power Regions, наши члены огромны.
– Ну, толстые запястья никогда не лгут, Кейтс", – поддразнила она.
Брэндон поцеловал ее. Он притянул ее к себе и прижал ее к груди, наклонил голову и поцеловал, перехватив ее дыхание. Она зарылась в его объятия, пожалев сразу же о Burberry Prorsum, ансамбле из Agent Provacateur, который у нее был наготове в ночь алмазного кулона и отмененного свидания. Тем не менее, она неожиданно обнаружила, что она предпочла это. Простые объятия и дразнилки и поставить фильм, и полностью игнорировать его, используя диван для лучшей цели. Она чувствовала себя важной, удовлетворенной. Как будто это была настоящая жизнь, то, чего она ждала с Брэндоном.
– Это логично, что наше воссоединение на диване, не так ли, – сказал он, его голос низкий и сексуальный на ее шее. – С тех пор, как мы впервые были вместе на диване в том гостиничном номере в Вегасе.
– Я рада, что ты не забыл, – промурлыкала она.
– Никогда, – поклялся он, снова завладевая ее губами. Они двигались вместе, снимая одежду и заново открывая друг друга. Она любила горячую гладкую кожу его плеч, вкус его шеи. Его руки гуляли вдоль ее грудной клетки, заставляя ее извиваться от желания визжать от щекотки. Его пальцы отодвинули кружево лифчика и начали гладить ее грудь, пока ее соски не стали почти болезненно твердыми. Она издавала непроизвольные хрипящие звуки, звуки, которые она не могла контролировать под натиском его пальцев, его языка.
Она ухватилась за пояс его штанов и расстегнула их, стащив с бедер, чтобы он мог с нетерпением их пнуть. Мардж потянулась к нему, положила свои руки на его худую, сильную спину, приближая его. Она раздвинула ноги для него, обвила бедра вокруг его бедер и качнулась к нему. Пока он продолжал целовать ее шею, продолжал трогать ее соски, как будто не было вообще никакой спешки, она потянулась между ними и схватила его жесткую длину в ладонь.
Она гладила его до тех пор, пока он не дернулся к ее ладони, и она с удовлетворением почувствовала, как он толкнулся к ней, как он раздвинул ее вход и вошел в нее. Она вздохнула, когда он наполнил ее. Затем она начала раскачиваться и толкаться в такт его движениям, стонать с одобрением каждый раз, когда его удары касались этого место внутри нее, что давало ей прилив необузданного удовольствия.