— Все в порядке, Эрин. Я обещаю, — сказал он.
Он улыбался перед камерами, а затем наклонился, поцеловав меня в щеку.
Люди толпились вокруг нас, фотографируя, словно документируя это для чего-то большего, и это казалось милым. Мне казалось, что это станет свидетельством будущих разговоров.
— Это ужасно. Почему люди делают это? — сказала я сквозь сжатые зубы, выдавливая улыбку.
Уэстон хмыкнул и затем повел меня вперед до следующей остановки. Мы шли медленно, и все мои мысли отпали от волнения, ведь столько глаз смотрело на нас. Вместо этого, я начала концентрироваться на ходьбе на высоких каблуках. Фотографии, сделанные со мной, будут не очень, но упасть на глазах у всех было бы гораздо хуже.
Прошло чуть больше десяти минут, прежде чем добраться до главного здания, но я чувствовала, будто прошло десять часов. После того, как мы повернули за угол, Питер, Вероника, Сэм и Джулианна появилась в поле зрения. Джулианна коснулась руки Сэма до того, как поднять камеру для съемки. Ее глаза были на мокром месте, и Вероника сделала несколько фотографий с ее собственного фотоаппарата, отведя Джулианну в сторону. Они все помахали нам, а после двери открылись, и Уэстон со мной шагнули внутрь. Свет был тусклый, и музыка, доносящаяся от ди-джеев, выступавших в углу, была громкой и жизнерадостной.
Один путь к столам был выделен красным светом и похож на светящееся искусственное пламя, напоминающее реку лавы. Другой путь был с синими и белыми мерцающими огнями и полупрозрачными шипами, похожими на лед. Огонь преобладал, половина зала была в столах, покрытых красными или черными скатертями, а стены были задрапированы в красную ткань. С другой стороны стены оформлены в белые или нежно-голубые цвета, и белый сатин каскадом ниспадал с потолка на пол, сияющий, как ледник. В центре комнаты стояла огромная ледяная скульптура в форме блестящего изогнутого пламени, взбиваясь в воздух. Красная лампочка светилась изнутри, имитируя огонь, и точеные алмазообразные блоки торчали из основания скульптуры, представляя лед. С одной стороны танцпола были короткие колонны в красной и оранжевой папиросной бумаге, а с противоположной — высокие белые колонны, отражающие голубой свет.
Я не была уверена, кто возглавлял преобразование спортзала под выпускной, и у меня не было с чем сравнивать, но он был волшебным, и я не чувствовала себя как в средней школе, вообще. Уэстон вел меня к столу, и я села, глядя на него снизу вверх.
— Кто будет сидеть в этих креслах? — спросила я, кивнув в сторону пустого кресла по другую сторону стола.
Уэстон помог мне присесть ближе к столу, садясь рядом со мной, пожимая плечами.
— Тот, кто с умом и манерами.
— Что теперь?
Официанты, все второкурсники ставшие старшеклассниками, были заняты, принося воду на подносах. Я посторонилась, когда наш официант ставила стакан с ледяной водой рядом со мной. Она нервно улыбнулась. Ее детская голубая футболка отображала тему и эмблему выпускного, с ее вьющимися медными волосами.
Уэстон наклонился, чтобы сказать на ухо:
— Как только каждый усядется, мы поужинаем, потом мы потанцуем, а потом мы уйдем.
— И все?
— Думаю, всё.
Я расслабилась.
— Ладно, с этим я справлюсь.
Он поднял руку ко рту и поцеловал костяшки моих пальцев. Затем, он держал мою руку в своей, когда опустил их на колени. Через полчаса, комната была полна болтовни старшеклассников. На двух стульях перед нами сидели Брайан Фредрик и Джанель Хант. Она устремила на меня взгляд и, кажется, заскучала в то же время, но Брайан был оживлен и болтлив. Они с Уэстоном говорили о футболе и тренерах. Джанель оглядела комнату, надеясь найти более предпочтительную гостью. Я надеялась, что она все-таки найдет её.
— Ты все еще работаешь в «МК»? — спросил Брайан, его круглые щеки шевелились одинаково с круглыми глазами, когда он говорил.
— Да, — сказала я, стараясь не сжиматься от пристального взгляда Джанель.
Она была недовольна тем, что он обратился ко мне.
Кто-то громкий загоготал из проходящих мимо, и тогда я увидела Брэдли Бека. Он постучал о стол костяшками пальцев и кивнул Брайану.
— Ой, мужик. Плохая примета.
Брайан скорчил рожицу, когда смотрел, как Брэдли уходил.
— Это просто грубо, чувак.
Он покачал головой, а затем крикнул в след Брэдли.
— Мне было интересно, каково это работать с Фрэнки. Кажется, она сумасшедшая! — сказал он, посмеиваясь.
— Она довольно веселая, — сказала я.
Джанель вздохнула и закатила глаза. Она осмотрела комнату еще раз и затем тронула Брайана за руку.
— Есть два стула вон там! — сказала она, поднимаясь.
Брайан оторопел от ее слов, отчаянно пытаясь скрыть свое смущение.
— Никто не заставляет тебя сидеть здесь, — сказал Уэстон. — Если ты собираешься быть стервой, я бы предпочел, чтобы ты отсела.
Его пальцы сжали мои, щеки покраснели под смуглой кожей.
Я сжала его руку, безмолвно умоляя его не устраивать сцен. Джанель не ответила. Вместо этого она обратила свое внимание на украшения, а затем махнула своим друзьям через зал.
Брайан посмотрел извиняющимися глазами и начал открывать рот, чтобы сменить тему, но наш официант принесла набор тарелок с едой, поставив перед Джанель и мной. Джанель казалась довольно отвлечённой, и она не поблагодарила неуклюжую, долговязую рыжеволосую девушку, которая нас обслуживала.
Спустя несколько мгновений две тарелки были доставлены.
— Спасибо, — сказала я.
Девушка ярко улыбнулась, в восторге, что поблагодарили.
— Добро пожаловать.
— Я рада, что она убрала бардак обратно в хвост, — проворчала Джанель. — Я не хочу, чтобы ее волосы были в моей еде. Похожие на красные лобковые волосы.
Брайан скривился.
— Она действительно пытается, ей трудно, Джанель. Дай ей отдохнуть.
Как только мы разобрали наши жирные куриные грудки и мягкую зеленую фасоль, Уэстон съежился.
— Вау, это...
— По крайней мере, роллы хороши, — сказал Брайан, жуя.
Я не смогла удержаться от улыбки. Мне нравился Брайан.
Джанель уронила вилку на тарелку.
— Отвратительнее с каждым годом. Я хотела бы, чтобы они просто дали нам поесть в ресторане, а затем пришли бы сюда танцевать.
После десерта, ди-джей представился и поприветствовал нас на выпускном. Он озвучил основных сопровождающих и спонсоров, и тогда он запустил ритмичную песню для танца. Я была одной из немногих девушек, которые не спешили на танцпол. Кто не знал движения, хихикали, пытаясь изучить их.
Уэстон смотрел на меня с улыбкой. Он, казалось, был согласен посидеть рядом со мной, его рука покоилась на спинке моего стула.
Брайан наклонился ближе и заговорил так громко, чтобы мы могли услышать его сквозь музыку.
— Ты рад из-за ДЮКа?
Уэстон покачал головой.
— Я не собираюсь в ДЮК.
— Что? – Брайан спросил, в замешательстве.
— Я пойду в Художественный Институт Далласа, — Уэстон проговорил с гордостью.
— С каких пор?
— С тех пор, как я подал заявку и был принят.
— Твой отец разозлился? — спросил Брайан.
Уэстон покачал головой.
— Он был удивлен.
— Держу пари, — сказал Брайан, поднимая брови. Несколько капель пота начали формироваться на его волосах, и он потянул за свой воротник.
— Я должен это снять. Я горю. — Он снял смокинг и повесил его на спинку стула.
Уэстон сделал то же самое, а затем посмотрел на меня.
— Хочешь потанцевать?
Я отрицательно покачала головой.
Играющая песня закончилась, и баллада началась литься из динамиков. Стулья заскрипели по плитке пола, когда мальчики встали, чтобы пройти на танцпол.
— Пошли, — сказал Уэстон, бесстыдно умоляя меня своими красивыми глазами.
— Ладно, — сказала я, взяв его за руку.
Уэстон нашел свободное место и потом покружил меня, притягивая ближе. Он потянул мои руки вверх, назад к его шее, и я сжала свои пальцы вместе. Он сомкнул свои руки на моей спине и сделал первый шаг в сторону.
— Я не танцую, — сказала я.
Уэстон не расслышал меня сначала, так что я стала на цыпочки и повторила слова рядом с его ухом. Он прикоснулся своей щекой ко мне, а затем поцеловал меня в лоб.
— Я тоже, но я буду танцевать с тобой.
Я прислонилась к нему своей грудью и позволила вести меня вперед-назад под музыку. Мы были жесткими и совсем не грациозными, но мне было все равно, кто смотрел или что они могли бы подумать.
Все, что имело значение, было то, что я была с Уэстоном Гейтсом. Я представляла это много раз прежде, в том числе в прошедшем году, когда была погружена в работу, делая конусы и пудру вместо того, чтобы посетить выпускной вечер. Теперь, когда я была с тем, о ком всегда мечтала, моей единственной целью было присутствовать и жить в эти несколько минут, столько, сколько они длились, и наслаждаться каждой секундой.
Легким движением Уэстон потянул меня к себе, и я подумала, что, может быть, он думал о том же.
— Я провел много времени, думая и надеясь, что проведу эту ночь с тобой, — сказал Уэстон на ухо. — Но чем больше я старался, тем больше я думал об этом. Я не был уверен, что это произойдет, но каким-то чудом, ты здесь, в моих объятиях. Я не хочу думать о выпускном или о лете, или об этих двух часах. Сейчас самое лучшее, что когда-либо было со мной. В этот момент, ты вся моя Вселенная, излучаешь свет во всех местах.
Он скользнул пальцами по драгоценностям у меня за спиной и улыбнулся. Я обняла его крепче, притягивая к себе, пытаясь заставить мир остановиться, сделать паузу во времени — я желала этого, чтобы мы могли как-то остаться там навсегда. Когда я мельком взглянула на небольшую группу мальчиков находящихся в несколько метров, я знала, что у них есть план — не позволить этому случиться.