Уэстона это явно забавляло. Он облокотился на дверцу, глядя на меня со своей совершенной, милой улыбкой.
— Я собираюсь остаться здесь.
— А твои родители не будут против?
— Они поймут. Кроме того, мне уже восемнадцать. Они не много могут сделать.
— Олди не поймет.
— Мне это не важно.
Я сузила глаза.
— Ты хочешь расстаться с ней из-за меня, да?
— Да, Истер. Я больше не брошу тебя под колеса автобуса вроде нее.
— Я не такая сумасшедшая, чтобы подумать, будто ты делаешь все это ради меня, но если для меня хотя бы небольшая часть этого, то...
— А что, если бы все было именно так, и я делал это все для тебя?
— Я бы спросила тебя, почему. Почему ты вдруг заинтересовался мной.
— А кто говорил, что вдруг?
Я попыталась не улыбнуться. Единственное, что позволяло мне это сделать, были слова, которые я собиралась сказать.
— Уэстон, ты милый парень. И я солгу, если скажу, что ты мне не нравишься. Но я все равно скоро сбегу отсюда.
Он закрыл пассажирскую дверцу и медленно пошел к водительской. Уэстон простоял у машины, не залезая в нее, около минуты. Когда же он наконец сел в машину и завел двигатель, ему пришлось перекрикивать шум мотора, чтобы я его услышала.
- Как и я.
ГЛАВА 5
— Могу я поговорить с тобой минутку? В смысле... не через это окно? - попросил меня Уэстон, широко раскрыв глаза. Он смотрел на меня так всю эту неделю в коридорах и на общих уроках. Я знала, что он что-то хотел мне сказать, но с тех пор, как Уэстон высадил меня ночью возле дома, между нами было чувство неловкости.
Я посмотрела на Фрэнки. Она поджала губы и жестом показала мне пойти к задней двери.
— Да... да, мы можем... встретиться сзади.
Я развернулась и пошла к задней двери, напряженная от головы до пят. Я раскрыла дверь, и Уэстон шагнул внутрь. Мы оказались одни в кладовой, освещение которой заставляло меня выглядеть так ужасно, как можно выглядеть в помещении, уставленном коробками с сиропами и разнообразной начинкой. Он ничего не сказал, и я начала бродить глазами по всему в помещении, кроме Уэстона, ожидая, пока он что-нибудь скажет.
— Я идиот, - сказал он, нахмурив брови.
— Что?
— Я хуже, чем идиот. Я трус. Мне следовало вмешаться давным-давно. Когда ты ответила Эрин, это привело меня в себя. Мне стыдно, что я не противостоял девушкам... девочкам-подросткам. И еще Брэди. Только мудак может позволить мудаку говорить так с девушкой, как он говорил с тобой. Я ненавидел его. Я ненавидел его в течение многих лет, но просто игнорировал.
Я покачала головой. Брэди, Брэндан и две Эрин издевались надо мной на этой неделе, но не было ничего из ряда вон выходящего, так что я не была уверена насчет того, что взбесило Уэстона.
— Все в порядке. Я не жду, что ты...
— Я знаю, что ты ничего от меня не ждешь. Я думал об этом всю эту неделю. Весь месяц. Я не буду больше позволять им или еще кому-то так относиться к тебе, - не знаю, что отразилось на моем лице, но Уэстон вдруг, казалось, занервничал. - Что?
— Не знаю... В смысле... Ты до сих пор не сказал, зачем делаешь это.
Он вздохнул.
— Я знаю. До окончания школы осталось всего два месяца, а они издеваются над тобой с начальной школы. И мне жаль, что я не могу вернуться и остановить это в самом начале.
— И это все? Причина в том, что в тебе вдруг проснулась совесть?
Он вздрогнул.
— Ауч.
Я скрестила руки.
— У Фрэнки там уже выстроилась очередь, так что давай перейдем к делу. Ты стал похож на другого человека. Ты ссоришься со всеми своими друзьями и начинаешь общаться со мной, с человеком, с которым ты почти не разговаривал с самого детского сада. Думаю, с моей стороны справедливо спрашивать, с чего это вдруг.
— Я говорил с тобой столько, сколько мог.
— Сколько мог?
Он кашлянул, прикрывшись сгибом руки.
— Я не это имел в виду.
— Мне не нужно, чтобы ты спасал меня, Уэстон. Я разбираюсь со всем самостоятельно уже очень давно. Мне не нужна благотворительность.
Он нахмурился.
— Я не говорил, что она тебе нужна.
— Мне, вероятно, будет лучше, если ты просто вернешься к своей обычной жизни и оставишь меня в покое.
Он вздрогнул, будто бы мои слова доставляли ему боль.
— Это чушь. Ты действительно так подвержена своим привычкам?
— Я не знаю, чему я подвержена!
— Как и я! - сказал он, тяжело дыша. Он вытащил свой ингалятор из кармана и глубоко вздохнул. Через пару секунд Уэстон продолжил говорить нормальным голосом. - Я не знаю, что хочу делать в своей жизни. И мне кажется... Мне кажется, ты единственный в мире человек, который ничего от меня не ждет. И я знаю только то, что я не был доволен тем, куда движется моя жизнь, пока впервые не поехал с тобой за город. Я не знаю, что, черт возьми, делаю, Эрин. Я просто... импровизирую. И надеюсь, что ты тоже захочешь попробовать.