Я хотела незаметно проскользнуть во все еще приоткрытую дверь, но цепкие пальцы ловко сомкнулись на моем запястье железной хваткой, отчего мое сердце забилось словно я только что пробежала стометровку – часто-часто, гулко-гулко.
– Не так быстро, лари. Я никогда не верил в случайность.
Что ж, он лишь озвучил мои мысли.
– Почему? – только и вырвалось у меня. Ну а что? Может, мне его доводы будут интересны.
– Потому что ее не бывает.
Ага. Верно. Но не убедительно.
– Все бывает, когда – то в первый раз, согласитесь.
Должна же я попытаться возразить. Что я – Герасим, который со всем согласен? Я вздернула подбородок и встретилась взглядом с серыми, почти стального цвета глазами.
– Откуда вы?
– С улицы Шнур.
– Какой дом?
– Сто тридцать девять, – уверенно отозвалась я, моментально вспоминая яркую вывеску над книжной лавкой.
– И что же продается в этом сто тридцать девятом домике?
– Книги.
– Кто продает?
– Дядя Руфус.
– Вы его дочь?
– Я же сказала – дядя. Следовательно, я – племянница.
– Живете с ним?
– Нет, с бабушкой.
– Как зовут вашу бабушку?
– Марта Вайрес.
– Вы знали, что я открываю дверь?
– Нет!
– Господин Трейд, это случайность, – еще раз вмешался господин Лиримини. – Ани живет у бабушки, сюда пришла за новыми туфлями. А коробки у эльфики сами знаете какие увесистые. Оно конечно красиво, но вот такая ситуация оказалась. Уж простите великодушно.
– Неприглядная ситуация. А на меня еще никто не покушался среди бело дня и так открыто.
Я не отвела взгляд, но все же высказалась:
– Так и я не собиралась. И если я, когда-нибудь и соберусь покуситься на мужчину, то выберу для этого более подходящий образчик.
Лиримини опустил взгляд, девчонки же наоборот уставились на нас во все глаза.
– Ну, это мы еще посмотрим и проверим, госпожа? – Трейд смотрел на меня более, чем серьезно, хотя на скулы ему вернулся – таки цвет – порозовели. Вот интересно, это он возмутился или смутился, что он не подходящий образчик для покушения?
– Ани Вайрес, – ответила я без запинки.
Трейд отпустил мою руку, но развернувшись, в лавку не зашел.
– Куда направляетесь?
– Сейчас в лавку цветочницы у Великой Оперы.
– Зачем же, позвольте узнать? Вам нужны цветы?
– Нет, цветы мне не нужны. Я иду искать работу, – в сердцах ответила я. Ну ведь прилип, что банный лист – не отвяжется.
Трейд закрыл дверь в лавку господина Лиримини, но с этой стороны и пошел – таки рядом со мной. Интересно зачем? Ведь он же в лавку собирался входить… А если он так и будет меня расспрашивать, то в конце концов может что и заподозрить? Да и смотрит на меня, изучающе, даже не думает скрывать. Вот ведь северный пушной зверек! На душе сразу стало как-то не спокойно, волнительно, лишь бы не показать, что меня задевает это внимание. Одним словом, спокойствие, только спокойствие, уверенная ходьба, расправленные плечи, прямой взгляд. Ах, как хорошо, что я туфельки купила, а то еще кроссовками бы заинтересовался, где я такие интересные приобретала. С него сталось бы…
Но вдруг относительное спокойствие, царящее вокруг нарушил резкий свист. Механический такой, неприятный, перекрывающий все звуки. И следом за свистом на улицу, не далеко от нас вывалилось три стража порядка, я так понимаю, через портал, такой же, как я давеча видела у языковой арки. Этакие высокие дяденьки, одетые шаблонно, без изыска, с нагрудными блестящими бляхами. Одним словом, местные представители полиции. Движение колясок на улице было перекрыто одним из полисменов, никто не въезжал на улицу, но те, что въехали упрямо продолжали своё движение, не обращая внимания, что оставшиеся два блюстителя порядка останавливали тех, кто им был ближе и учиняли досмотр. Ну, это как раз, так и понятно. Всем же куда – то надо, по делам, в гости, на место работы в конце концов. Неужели останавливаться? Если кому – то и надо будет их проверить – подойдут. А новоявленные полисмены тем временем хаотично метались от одной коляски к другой. Трейд хмурился всё сильней, ему явно не нравилось происходящее. Нет, а что случилось – то?
Тут один из мужчин в форме оказался поблизости, и навязавшийся мне в спутники мужчина властным тоном одернул его:
– Что происходит, извольте прокомментировать ваши действия.
Ага, сейчас. Прокомментирует. Не послал бы, и то хорошо будет. Но нет, не послал. Вежливый кивок Трейду, цепкий взгляд, посланный мне любимой и в двух словах потрясающая новость, причем всё это, не прекращая досмотра очередной коляски: