Одним словом, само благодушие и расположенность. Как он резво, однако, в воздухе переобувается. Такая смена отношения и ведь не поддельно – и подозревает, и нахваливает. Вроде все искренно, но что – то в этом не то. Для себя надо взять на заметку, подумать, что есть в этом, слово погрешность, что-то неверное. И высказать не могу, так, словно в потемках, интуитивно понимаешь, что не нужно выплескивать на окружающих свои эмоции столь откровенно. При себе надо держать и приязнь, и неприязнь. Кто его знает, кто перед тобой, зачем же вот так сразу нараспашку…
А вот Трейд на хвалебные речи дяденьки полисмена лишь кивнул, взгляд его в мою сторону все же потеплел, и подозрительность вроде как ушла, ну или притаилась где – то глубоко так, что сразу и не разглядеть.
Так ничего нам и не сказав, Трейд связался с кем – то по своеобразной штуковине типа рации, пристегнутой к ладони с тыльной стороны и, доложив о задержании, оставил двух полисменов с грабителями, отвёл меня в сторону.
– Идите по своим делам, Ани Вайрес, и постарайтесь больше не попадать в передряги, особенно с представителями охраны.
Что ж, так я и поступила. Продолжая свой путь, направляясь к Великой Опере так и не заметив, как пристально какое – то время Трейд смотрел мне в след.
Я стояла на самом краю широкой пешеходной улицы и не могла вымолвить ни слова, не могла даже сфокусировать свое внимание на чем – то одном. У вас когда-нибудь шла кругом голова? Не часто? А вот я, в последнее время только и делаю, что удерживаю мою головушку от головокружительного полета. Возможно Кассиль, описывающий нам в помелоте всю красоту улицы Яннин, был и неплохой рассказчик, но у него все равно не получилось передать и толики необычайной красоты и прелести этой центральной прогулочной улицы Геспервайда! От удивления, от восхищения мою душу переполняло, казалось еще совсем немного, совсем чуть – чуть и из меня польется что – то невообразимо прекрасное, живое, осязаемое, сродни тому, что я сейчас видела и ощущала. Я словно уставший, измученный жаждой путник оказалась у источника чистой, прохладной воды. Мне чудилось, в эти мгновения, что моя душа, напитавшись этой воды, переполнилась до краев, и это ощущение было настолько реалистичное, что я прямо физически ощущала то место, откуда, пульсируя во мне разливалось нечто прекрасное. Я словно, стала и старше, и ярче, с меня будто слетели, сползали какие – то оковы, что до этого невидимо стесняли мои движения, да что там – душу. Казалось, я чувствую, как дышит листва, как колышется придорожная травка. Все как будто стало четче, сочнее, понятнее.
Итак, прогулочная пешеходная улица Яннин. Я не смогу описать в двух словах, что именно было той изюминкой, что придавало очарование всему вокруг. Тогда мне казалось, что этих изюминок здесь непозволительно много, как у щедрой хозяйки на кухне в сдобных булочках. Впрочем, забегая вперед, скажу, что и с годами это чувство никуда не ушло.
Вон там маленькие, не выше моего роста, изумрудного цвета кажущиеся абсолютно настоящими драконы, или это всего лишь драконята? Какие же они во взрослом состоянии? То, что это всего лишь аттракцион я поняла, когда один из них за считанные секунды растворился в воздухе, а другой буквально соткался на глазах у восторженной публики. Я даже не смогла разочароваться, что это были не совсем живые драконы, возможно потому что уже видела живого дракона, того на люстре в лавке, что подмигивал мне и раскланивался, как давней знакомой! Ну а эти, пусть и под иллюзией были малыши – драконята, что не могло не умилять! Лапочки! Изумрудные чешуйки – гладкие, блестящие, плотно подогнутые друг к другу, гребень темно – лилового цвета со множеством перепонок на нем. Но больше всего приковывало внимание ясные, умные, чуть на выкате зеленые глаза, в желтом ободке, по краю которого бегали искорки. Или нет, следовало бы сказать – глазища! Словно блюдца на драконьей мордочке. Это я рассмотрела уже позже, а тогда у меня дух захватывало от потрясения. Только представьте! Драконы! Пусть и иллюзия, но ведь как живые! Возле них не иссякала любопытная толпа зевак, а драконята ходили по натянутому канату и целились пламенем, извергающем из пасти в подвешенные яркие обручи, подавали человеку, стоящему с ними рядом лапу, чем вызывали множество улыбок. Я отчетливо видела мерцающий купол, что накрывал и драконят и того мужчину. Возможно это для обеспечения безопасности? С первого взгляда даже не подумаешь, что они могли причинить кому – то вред, разве что по неосторожности. Или же это для того, чтобы драконы не улетели восвояси, забыв развоплотиться? Так что может быть верным, как первое, так и второе мое предположение. Где Кассиль говорил они обитают? Драконьи Хребты – это где – то на севере материка. И еще в Черных Горах, но там уже драконы другого нрава, и вряд ли они подавали бы кому – то по команде лапку.