Мне же надо было идти искать мадам Клосс и проситься на работу. Я обратилась за помощью к мороженщику, на что он любезно указал рукой в том направлении, куда мне надо было идти. Совсем – таки не далеко, можно сказать в самом центре улицы Яннин. Напротив, цветочной лавки, к слову сказать весьма презентабельного вида располагалась кофейня, из которой шел неповторимо чудный аромат. Смесь кофе, ванили, сладостей, выпечки и сладко-терпкого шоколада. Непередаваемый запах, который буквально разливался через открывающиеся время от времени стеклянные двери кофейни, заполняя собою все вокруг. От одного запаха можно было забыть напрочь про все доводы об экономии и зайти, да хотя бы на минутку, любопытства ради и посмотреть, что это за знаменитая на весь Геспервайд кофейня. Ведь это, наверное, про нее Кассиль рассказывал и советовал там попробовать местный кулинарный изыск. Вот туда – то я, если всё удачно сложится у мадам Клосс непременно зайду, решила я про себя. Что – что, а сладкое я любила, более того, относилась к нему трогательно – нежно. Может из – за того, что детские годы я провела на скудном сиротском пайке…
Мадам Клосс оказалась женщиной средних лет, миниатюрной блондинкой, с кукольным личиком. Прическа проста, но волосок к волоску явно говорил о том, что ею занимались более чем основательно. Платье, доходившее до щиколоток из светлого серого сукна с глухим воротничком, но опять же с нашитым белоснежным накрахмаленным кружевом создавал впечатление основательности и требовательности к себе, и как следствие к окружающим. Обманчивому впечатлению не дал сформироваться и ее взгляд – цепкий, умный, проникающий насквозь, одним словом стоило пересечься взглядом с этой женщиной, чтобы даже не думать воспринять ее как заурядную блондиночку.
Я вспомнила слова Руфуса, который говорил о ней, как о женщине с требовательным характером. Что собственно и испытала на себе с первых же минут нашего знакомства. Меня осмотрели с ног до головы, придирчиво, скажу я вам, задали кучу вопросов, на что я сильно опасалась ответить, как – то не так. По сравнению с ней, дядя Руфус и его жена наивные, доверчивые чукотские жители, даже не усомнились в словах Марты, и не задавшие не единого провокационного вопроса.
В конечном итоге, я поняла, что больше всего мадам Клосс интересовала моя способность, или как высказалась Марта – дар. Я не ощущала себя кем – то особенным, не знала, что от куда взялось и честно в этом призналась цветочнице. На что она только пожала плечами. Видно слова Руфуса имели для нее больший вес, чем мои, и лишь поэтому, надо полагать, она не развернула и не выпроводила меня из лавки, а направилась к задним дверям, приглашая меня следовать за собой.
– Смотри, Ани, здесь, за этой дверью хранятся цветы к продаже. Тут прохладно, благодаря кристаллам льда, их создают стихийники земли, или же воды. Ну, или же студенты академии, уже обладающие определенными навыками, желающие подработать.
С этими словами она многозначительно посмотрела на меня, будто это имело ко мне уже какое – то отношение. Пройдя в соседнее помещение, она продолжала:
– А вот здесь относительно тепло, к тому же поддерживается определенный уровень влажности. Тут находятся растения, которые прихотливы, и по большей части относятся к комнатным, оранжерейным. На них тоже существует не малый спрос. С ними значительно проще, они в кадках, горшках, следует только оказывать им верный уход, не допускать ошибок и можно не бояться, что потеряешь продукцию и вложенные тобой силы и средства уйдут в никуда.
Я понятливо кивнула, соглашаясь с ней. Собственно говоря, не возражать же очевидному. Но то, что последовало за этим, вогнало меня в ступор.
– Теперь Ани, пройдись вдоль полок и попробуй сказать, что им не хватает, чье существование под угрозой, и кому ты сама можешь помочь прямо сейчас.
Наткнувшись на мой удивленный непонимающий взгляд, она нетерпеливо повела плечами и пояснила:
– Расслабься, забудь, не думай обо мне. Просто постарайся почувствовать себя так же, как и сегодня утром, когда пожелала пышного цвету уже замирающему цветку мадам Вайрес.
Легко сказать, расслабься. Да еще под этим изучающим словно нацеленный на тебя микроскоп взглядом. Но на кону стояла моя работа, возможность трудоустроится и не сесть на шею доброй женщине. Так что надо постараться…