– Я согласна! Только боюсь, что в процессе белых пятен у меня откроется гораздо больше, чем кажется с первого взгляда.
На что мадам Клосс лишь флегматично пожала плечами, показывая тем самым, что трудности ее никогда не пугали и уж тем более не останавливали.
Пока я допивала чай, моя новая начальница пошла отдавать распоряжения. Поменять грунт у исписа, переставить ряд рехваток ближе к окну, с восточной стороны. И немедленно доставить с теплиц к ней в кабинет Мирия, увольнять она его будет с чувством, с расстановкой, и без единого намека на такт.
Я же, восстановив силы пошла помогать в оранжерею, попутно знакомясь и с работниками, и с цветами. И самым приятным моментом было участвовать в разговоре одной цветочницы и мощного деревца с красивой окраской и необыкновенной формой листьев – круглой, что монетки империалов, который служил посадочным материалом для маленьких кустиков, что готовили к продаже. Дескать он ее помнит такой милой, улыбчивой девушкой, с прелестным голосом, с множеством песен, что она напевала на работе. Но что случилось сейчас? И море наставлений, после выслушанных жалоб на жизнь. И не, надо думать, что не покидающее оранжерею цветок жизни не знает. У него, как оказалось довольно четкая позиция по отношению к жизни и своя философия. А к цветочнице он по всей видимости был привязан – хороший уход он и цветку по душе, знаете ли.
Приятным моментом оказалось то, что работа в теплице была у меня прописана в договоре до шестнадцати часов, это на целых три часа меньше, работы за прилавком. Да и сам договор был составлен очень грамотно, оговаривались самые разнообразные пункты, и любопытная деталь, мои интересы тоже учитывались и оговаривались. К тому же мне было очень приятно, что мне выдали два золотых за сегодняшний день, хотя я проработала и неполную смену. С новой недели жалованье будет выдаваться лишь в конце рабочей недели, надо будет узнать невзначай, как называются и дни недели, и месяца, а то можно будет сразу поставить под вопрос легенду, придуманную для меня бабушкой Мартой. Я же, по ее словам, из провинции, а не из иного мира.
Под вечер, закончив работу я все-таки подошла к кофейне, что стояла напротив цветочной лавки. Удержаться и пройти мимо было просто невозможно – запах стоял на столько умопомрачительный, что хотелось купаться в нем, казалось, посиди я здесь немного, и от меня будет пахнуть также приятно. Кофе, шоколад, сдоба. Ммм. В кармане было на целых два золотых больше и со спокойной совестью я зашла в открытые двери. Народу было не мало. Это мягко сказать. Шумно, весело, меня тут же, не дав растеряться, подхватила за руку молодая девушка в белоснежном переднике с милой вышивкой, с волосами, убранными в замысловатую корону из тяжелого кос цвета спелой пшеницы. И, улыбаясь указала на столик у окна, объяснив, что пара сидевшая там, уже расплачивается и скоро уйдет. Я сердечно ее поблагодарила и усевшись за столик с накрахмаленной белоснежной скатертью, взяла в руки меню.
Что ж, меню соответствовало самой известной кофейне в Геспервайде. Я пробегала странички сверху до низу, уже даже не удивляясь, что понимаю написанное, и определилась, что смогу себе позволить лишь кусочек Рахера, чашечку горячего шоколада и порцию шоколадного мороженого с орешками, которое я хотела еще с утра. И это был почти один золотой. Весомо для меня. Так что на будущее заглядывать в кофейню я вряд ли стану, а сейчас позволю себе маленькую радость, все – таки у меня сегодня первый рабочий день. Кассиль еще в помелоте нахваливал местный торт, чей рецепт под заклятием, будем считать, что так я отпраздную устройство на работу и обретение временного жилья в столь отчаянной ситуации. Ведь, если задуматься, все могло быть на много печальней. Без дома, без пропитания, без поддержки и защиты – страшно. Я невольно передернула плечами, словно защищаясь от этого ощущения безысходности, которого чудом смогла избежать. А сейчас у меня даже перспектива бюджетного обучения есть, да не где –то а в столичной Академии Геспервайда. О таком я и не смела мечтать! Вот за это я чашечку шоколада и выпью!
Оглядевшись я начала присматриваться к царившему вокруг веселью. Где – то шумные компании, в дальнем конце зала толпа туристов, я не узнавала ни одного лица, скорее всего это не из нашего помелота, или с другого этажа, что однозначно к лучшему. Напротив, троица дворфов, вот у них с деньгами точно было все в порядке, столик был заставлен чашечками, чайниками, целым огромным Рахером, вазочками с орехами, еще какой – то вкусняшки, мороженное в большой ёмкости с колотым льдом. Неподалеку расположились дарги, но я старалась на них не смотреть, и специально села к ним спиной. Может моё отношение и предвзято, но мне становилось неуютно от их присутствия, хотелось отгородиться хотя бы так, не встречаться с ними взглядом, даже вскользь.