Сегодня по плану у меня шел тот же призыв, навыки боя, должны познакомить с халадие, как сказал Ролманд это сродни кинжалу, только клинок у халадие с двух сторон. В руках бы его удержать, не порезаться самой и другого не зарезать. Все-таки слишком резко повернула жизнь, на ботаника я еще как – то похожа, а вот на вояку ну вообще не тяну, если бы не Жало, так вообще смех, да и только…
Но сначала я решила прибрать комнату. Знаю, что на этаже дежурит девушка уборщица и в свое время уберёт и мою комнату. Но как – то не привыкла я к такому, да и одно дело убираться в чужих комнатах, другое дело наводить порядок у себя. Расставив на полке книги, которые вчера мне передали и выбрав одну из них, я положила на тумбочку перед кроватью. «История и Современность Геспервайда ». Начнем, пожалуй, с этого.
После я вымыла пол, протерла подоконник, и прошлась влажной тряпкой по деревянным панелям, когда мне пришла в голову одна интересная мысль. Дерево, пусть и в панелях, оно ведь не мертвое. Просто не может таковым быть столь красиво отшлифованные, подогнанные одно к другой досочки. Я чувствовала, что в них есть жизнь, пусть не бьёт ключом, но есть, а что, если поговорить с ними? Как только это сделать?
Я решилась положить руки на панели и тихо, со всей добротой, на которую была способна позвала:
– Привет, ты меня слышишь? Ты такое красивое, мне так уютно в этой комнате с тобой. Хочешь поговорить? Тебе, наверное, скучно так стоять, день за днем, а мы могли бы общаться. Может тебе что – то хочется? Что – то мешает или наоборот недостает?
Я говорила это и прислушивалась, стараясь уловить хоть малейшее движение, почувствовать хоть искорку жизни. Тишина.
– Знаешь, мне так хочется, чтобы здесь, во дворце у меня был друг. Я почти никого не знаю, да и тех, кого знаю, вряд ли получится с ними стать друзьями. Друзьями, понимаешь? Которым можно все рассказать, довериться, не бояться, что в спину кинут камень, предадут. Мы слишком разные, из разных сословий, да что там – миров. А ты тоже не отсюда, как и я, мы с тобой оба здесь пришлые. Давай дружить? Меня Яна зовут, но это только для тебя, для всех остальных – Ани.
И тут я почувствовала буквально подушечками пальцев, на самых кончиках легкое, почти невесомое покалывание. «Доброе утро». О! И в то же мгновение на меня буквально пахнуло хвойным запахом.
– Ты сосна? Нет? Ель? Тоже нет? Но так пахнешь здорово!
«Кедр»
И тут я почувствовала, как до моего плеча нечто дотрагивается. Но так аккуратно, нежно, что даже ни одна трусливая мыслишка не замаячила на горизонте. Я медленно обернулась и застыла в ступоре от того, что увидела. Ветвь, словно жилистая рука, отделилась от одной из панели и гладила меня по руке.
«Не бойся»
– Не, я не боюсь, просто не ожидала, что ты вот так вот можешь. Круто! Представляю, какой Кондратий хватил бы, если тебя кто – то увидел! А как зовут тебя?
«Даже не знаю, никто не звал, так и не зовут. Мы кедры. Растем недалеко от дворца, в Теневом Лесу. Нас там много. Ну, или, когда меня сюда забирали, оставалось еще немало родственников».
– Но, как – то неловко без имени. А, что если Кедро? Тебе нравится?
Удивительный смех у дерева… То ли скрип, то ли шелест. А рука тем временем погладила меня по голове, перебрав в руках неубранные пряди волос.
«Кедро. Звучит так значимо, весомо. Знаешь, мне нравится. Имя – то, что я меньше всего ожидал получить в этом дворце».
– О, Кедро, у меня мысль пришла – мне горшок принесли с цветком. Плющ. Он очень мужественный, отважный. Давеча его сородич спас меня и самого Императора от покушения. Нет, не думай, покушались – то на Императора, я просто рядом оказалась. Так вот, ты не мог бы придумать для него место? Не в жизнь сейчас не позволю сверлить в тебе дырки для горшков.
– Не надо дырок, что ты, после этого болеешь долго, и жизнь словно тает, растворяется капля за каплей. Я и так с трудом отошел от всей этой стружки, подгонки. А для плюща могу вот такую веточку пустить, смотри, как думаешь?