Саня, наконец замолчала. Потом уже упавшим голосом произнесла:
–Не отвечайте, Дима, не надо. Отвезите меня домой. Старым женщинам уже пора спать ложится.
Она еле сдерживала слёзы, которые уже стояли в глазах. Не хватало ещё чтобы этот самоуверенный павлин, привыкший всё за всех решать, видел, как она из-за него слёзы льёт! "Дура!! Какая же дура! – ругала себя Саня. – Господи, стыдно то как! Вешаешься на мужика, как последняя давалка!"
Дмитрий молча взял её за руку и потащил обратно к машине, ни один мускул на лице не выдавал, что он чувствует. До машины он тащил её с такой скоростью, что Саня почти бежала. Он открыл перед ней заднюю дверцу со словами:
– Поехали, я покажу, – сказано это было каким то странным чужим голосом. Но таким тоном, что спорить не хотелось.
Саня, сидя на заднем сиденье, пыталась при помощи дыхания остановить слёзы. Вдох, выдох, вдох, выдох. "Смотри в окно, не думай сейчас ни о чём, -мысленно она командовала себе, – не нужны ему твои слёзы! Так стоп! А куда мы собственно едем? Что значит "поехали я покажу"?? Слёзы высохли мгновенно. Судя по всему, едем мы не ко мне домой. "Ох, мамочки, к себе домой что ли он везёт?"
Дмитрий молчал, в салоне автомобиля висело напряжение. Саня сидела за сиденьем пассажира и видела Дмитрия с боку. Его лицо застыло, как маска. Даже сейчас, злясь на себя за это, Саня любовалась им. Вздохнув, она отвернулась к окну. За окном начали мелькать первые дома. Дмитрий жил в дорогущем районе. "Да кто бы сомневался!" – хмыкнула про себя Саня. Здесь все дома были не просто большими, а огромными. "И зачем людям такие дома?" – всё время задавала Саня себе вопрос, если случалось ей здесь проезжать. Машина подрулила к одному из таких огромных домов. Этот дом стоял на двух участках, поэтому был в глубине. Одинаково далеко и от дороги и от соседских домов. Ворота открылись, значит есть ещё и в доме охрана. "Да кого же ты так боишься то?" – подумала она. Они заехали в гараж, который был под домом. Димон открыл Сане дверь и подал ей руку. Так держа Саню за руку он и провёл её в дом.
Из гаража они оказались в холле с мраморным белыми полом. "Фу, ты ну ты! – хмыкнула Саня, – ещё фонтана не хватает!" Дмитрий провёл её в зал. Такой же пафосный, как весь дом." А вот ковёр хорош! – заметила Саня, теперь то в коврах она, благодаря Сан Санычу она разбиралась. И вдруг, приглядевшись поняла: – Так он же просто старший брат моего ковра! или как правильно сказать то? БОльший брат что ли? ничего себе!!" – удивилась она. "Нет, ну что за фигня мне в голову лезет?" – обругала она себя.
Дмитрий в зале наконец отпустил её руку.
– Будь добра, сядь в кресло, – сказал и пошёл к столику с бутылками. Налил водки в два фужера для белого вина. Из одного выпил залпом сам, второй принёс Сане.
– Выпей, – вдруг перейдя на "ты" сказал таким тоном, что Саня не посмела возразить. Она так же залпом выпила.
– Я обещал показать, почему я не имею права на тебя. Сказал и дальше произошло то, чего Саня ну никак не могла ожидать.
Он начал раздеваться. Не как стриптизёр, а вот просто раздеваться, как обычно это делают в душе. Молча. Стоя к ней спиной. Когда он снял джемпер, бросились в глаза широкие плечи. "А так и не скажешь," – подумала Саня. А потом она увидела шрамы. Много. Они были везде, на плечах, руках, ногах. На спине были особо страшные, кожу явно вырезали полосками. Он разделся полностью, сняв с себя всё. И медленно повернулся. Просто стоял и смотрел на неё. А она поняла, что краснеет. Он отвернулся.
– Я был на войне. Первая чеченская. Попал в плен. Они хотели за меня выкуп. Сорок дней – сорок шрамов. "Зарубки" – они так это называли. Финальную "зарубку" сделал главарь. В день, когда наши пришли, – Он замолчал. – Тебя отвезут домой, – глухо произнёс он.
А Саня, подойдя к нему, вдруг спросила:
– Можно потрогать?
И не дождавшись разрешения провела пальцами по контуру самого большого и безобразного. Кожа там была тонкая. Она почувствовала, что его мышцы напряглись.
– Господи, – наконец выдохнула она, – сколько же ты боли вынес? – И вдруг прижалась к нему всем телом.
Дмитрий замер. Он ждал чего угодно: ужаса в глазах, брезгливости, но не этого! Он повернулся к ней. Взяв за плечи, отстранил от себя.