Александра рассмеялась. И тут в конце коридора, у одной из палат она увидела Дмитрия. На нём был тонкий джемпер нежно голубого цвета с V- образным вырезом. Ему шёл этот цвет. Он просто стоял и смотрел, как они приближаются. На лице застыло напряжение. "Надо же как он за брата переживает. Неужели так всё плохо?" – подумала Саня.
– Добрый вечер, Дима! – весело, на сколько это позволяла ситуация, сказала она. – Вы не подумайте ничего плохого. Причиной моего смеха были слова молодого человека, встретившего меня у лифта. Ну ни дать, ни взять, слова дворецкого. Я фрукты принесла для вашего брата. Можно ему? Как он? Уже отошёл от наркоза?
– Да, Стас проснулся. Пойдёмте, он ждёт. Ему не терпится сказать вам спасибо.
Когда она с тем парнем подошли к палате, Саня почувствовала аромат туалетной воды Дмитрия. Шикарный мужской аромат, она знала этот запах. Всегда, когда они с Анютой покупали духи себе, они нюхали и мужские ароматы. И вот именно этот аромат был фаворитом у Сани. Сыну она такой не покупала – молод ещё для такого аромата, да и дорого для молодого парня. Вот, действительно дорого! Дмитрий открыл дверь и остался стоять, пропуская Саню в перёд. Саня, как будто случайно, коснулась плечом груди Дмитрия. Он отшатнулся. "Странно, – подумала Саня, – я ему не приятна что ли? Или духи мои ему не нравятся?" А в слух сказала, повернув голову к Дмитрию:
– Извините, больше не повторится! – говоря это она дала ему понять, что уловила то, что не приятна ему.
Дмитрий же обругал себя последними словами за это своё инстинктивное отклонение всем телом. Но, за все эти годы, что он жил со своими увечьями, он привык, что это от него отстраняются, если вдруг он оказывался слишком близко. Особенно те, кто уже видел его тело. А она именно видела. Здесь же, рядом с этой шикарной женщиной, он терялся. Запах её духов был настолько тонок, что хотелось прижать её к себе, зарыться носом в волосы и просто дышать этим ароматом. Да, собственно ароматом её духов был пропитан весь её дом.
Выяснив утром у Макса, что прослушка ещё на месте – в машине и в доме – он не смог удержаться и слушал её. Слышал, как она с сыном дома болтала, слышал, как в больницу собиралась и уж, конечно, слышал о чём она с подругой говорила. И то, что она описывая подруге его, не сказала ни слова про его уродство, озадачило его. Саша, про себя он уже называл её только так, выбивалась из привычного поведения всех женщин, что были у него в этой его новой жизни. Он уже было решил пригласить её на ужин сегодня вечером, когда увидел её на парковке перед больницей. Он не отходил от окна, боясь признаться самому себе, что ждёт её. И тут увидел, как Саша говорит с каким то громилой с охапкой роз. Видел, что она улыбается, значит, знает его. Видел, что они вернулись к её машине. Видел, что достали телефоны, явно обменялись номерами. Странно. Так знакомы или нет? Он кивком головы подозвал охранника, показал на мужика рядом с Сашей. Тот всё понял без слов и вышел. И тут она выходит из лифта, счастливая, смеющаяся. "Рада цветочкам?" – подумалось ему. Настроение у него сразу испортилось. "Забыл что ли кто ты и кто она? Красавица и чудовище…" – напомнил Дмитрий сам себе.
И вот нате вам! Проходя мимо него она не только не отшатнулась в противоположную от него сторону, а вовсе даже наоборот – на миг коснулась его и не шарахнулась, в отличие от него самого.
Саня зашла в палату. Стас лежал на кровати. Лежал по пояс в гипсе, на локте капельница. Увидев её парень заулыбался.
– Привет, Стас, как ты? – улыбнулась ему Саня. Спросила и сама себе удивилась, к незнакомому в общем то парню, она обратилась на "ты".
– Привет, моя спасительница! – выпалил он. – Иди сюда, хочу пожать твою героическую руку!
– Ой, подожди, надо же руки с улицы помыть, зачем тебе ещё и уличные бацилы?
В палате у Стаса был персональный душ с туалетом, так что далеко ходить не пришлось.
– Вот теперь – жми! – сказала она подойдя к его кровати и протягивая Стасу ладонь.
– Ну нет! Одним рукопожатием ты не отделаешься! Давай обниматься. – продолжал он шутить.
Пришлось Сане наклониться к нему и чуть приобнять. Воля больного – закон. "Под обезболивающем ещё, вот и любвеобильный такой!" – решила она.
– Нет, ну надо же, а? Сколько лет мы с тобой рядом живём, а общаемся, можно сказать, что в первый раз! – он расхохотался. Смех был заразительным. Саня тоже рассмеялась.
– Да уж. Неисповедимы пути Господни, – произнесла она. – Мне сказали, что ты в реанимации, а ты вон веселишься. Ты извини, я же не знаю, что ты любишь, так что принесла тебе стандартный набор фруктов. Правда, я отдала уже его какому – то парню у лифта.