Тася поблагодарила за оказанное доверие и пошла домой – сообщать новости. Всю дорогу думала: «Не дьявольские ли это проделки Гришки Сорокоумова? А может быть, действительно, оценили? На повышение отправили!»
Сватовство
В страстную субботу ставили тесто, пекли куличи, красили яйца – всё, как всегда. Всю ночь Бабушка Пистимея молилась. В Светлое Воскресенье, с утра пораньше, пришли христосоваться Сергеевы. Следом нагрянули: Левицкий, Блинов, пожилая женщина и … Сорокоумов.
Бабушка Пистимея сразу сообразила в чём дело.
Женщина, после молитвы на входе, проговорила: «У Вас товар, у нас купец…». Всем стало понятно, с чем пожаловали незваные гости.
Тася, с пасхой в руках, ни жива, ни мертва, стояла в углу горницы, рядом с печкой.
Сваха начала расхваливать жениха. Подчеркнула его ум, здоровье. Рассказала об образовании: десятилетка, армия, курсы председателей колхозов. Сообщила, что «купец» возглавляет колхоз уже пять лет. Имеет свой дом. Мать живёт вместе с ним. Отец погиб на войне. Завершила речь словами о том, что Григорий просит руки Таисии Ивановны.
Родственники со стороны «невесты» хранили молчание. Взял слово Григорий Васильевич:
– Люди добрые! Пистимея Васильевна, Агафья Емельяновна, родные и близкие Таисии Ивановны! Мне 33 года. Я люблю Тасю. Верю, что нашёл себе достойную спутницу жизни. К созданию семьи готов. Скопил деньги на свадьбу и дальнейшее обустройство. Обещаю, что приложу все силы, чтобы Тася была со мной счастлива. Ножкой босой будет ступать она в самые лютые морозы по полу, застеленному коврами. В лучшие одежды одену её. Через год сладим новый дом.
Прошу Вас, Пистимея Васильевна и Агафья Емельяновна, отдать мне в жёны Таисию Ивановну!
Бабушка Пистимея:
– Спасибо за почёт и уважение, которые ты, Григорий Васильевич, выказал нашей семье! Нет возражения у меня против брака с внучкой моей, Таисией Ивановной!
Агафья Емельяновна:
– Спасибо за добрые слова, Григорий! За честь посчитаем отдать Вам в жены Таисию!
Взоры устремились на Тасю. Лицо её пылало, руки дрожали, голова низко склонилась к пасхе, которую она продолжала держать. Все ждали её слово.
Подошёл Григорий. Надломил кусочек пасхи, съел, похвалил на вкус. Забрал блюдо, поставил его на стол и, глядя на Тасю, произнёс:
– Христос Воскресе!
– Воистину Воскресе, – машинально ответила Тася.
По обычаю они троекратно расцеловались. После чего, Григорий взял руку Таси и одел ей на палец золотое кольцо.
Тася посмотрела на родных и увидела счастливые лица мамы и бабушки. С замиранием сердца они ждали от неё только одного – согласия. И было невозможно, бесчеловечно и высшей степени жестоко снять кольцо и вернуть его Григорию. Руки у неё опустилась. Голова наклонилась. Воцарилось молчание.
«А дело-то сладилось!» – воскликнула сваха.
Присутствующие обрадовались. Весело зашумели и принялись за угощения.
Глава 4. Стажировка в Индии
«Братья на век…»
Расцвет советско-китайских отношений пришёлся на 1949-1956 годы. В этот период были заключены межправительственные акты, закрепляющие дружбу и взаимную помощь СССР и Китайской Народной республики (КНР).
СССР предоставлял КНР экономические, технологические, человеческие ресурсы и долгосрочные кредиты на льготных условиях. В Китае были созданы с нуля авиационная, машиностроительная, радиотехническая отрасли. Оснащены новым вооружением и квалифицированными офицерскими кадрами Народно-освободительная армия.
Про нерушимую дружбу двух народов сочиняли стихи и песни: «Русский с китайцем – братья навек…», «Сталин и Мао слушают нас».
После прихода к власти Хрущева, упоминания о Сталине и Мао из песни убрали. В феврале 1956 года, на ХХ съезде КПСС Хрущёв объявил новый курс «мирного сосуществования» СССР с капиталистическими странами, в противовес прежней политике, нацеленной на «мировую революцию пролетариата».
На съезде присутствовали делегации 55 зарубежных стран. Лидеры иностранных коммунистических и рабочих партий были шокированы докладом Хрущева, разоблачающим «культ личности» Сталина. В знак протеста, руководители китайской и албанской компартий покинули XX съезд.
«Культ личности» и политика «мирного сосуществования» шли в разрез с прежними установками СССР и вызвали открытое недовольство Мао Цзэдуна – руководителя Коммунистической партии Китая (КПК). Он заявил, что хрущёвский курс уводит Советский Союз в сторону ревизионизма и противоречит коммунистической идеологии.