Не долго думая, Шакаури стал беседовать с пленником, словно с ребёнком. Сандер охотно отвечал, иногда вновь уходил в себя, забывая и не слушая окружающих, но продолжал беззаботно болтать и веселиться. У него и так, и сяк пытались выведать, где же спрятался «дядюшка Макото», и, наконец, после десяти минут расспросов маленький Сандер, находящийся в большом взрослом теле, как бы вскользь сказал про катакомбы.
Этого было вполне достаточно. Узнав от местных жителей, что такие заброшенные подземные лабиринты действительно есть и совсем недалеко, шианцы обрадовались. Но, услышав подробный рассказ о невозможности поймать там человека, даже если одновременно начать обыскивать все катакомбы с разных сторон, приспешники императора приуныли. Каким бы не казался Домиан – порою трусливым, зависим от брата и не всегда решительным, но его никак нельзя было назвать глупым человеком. Осознав всю сложность возникшей ситуации, понимая, что враги вновь могут уйти из-под самого носа, шианец задумчиво посмотрел на небо.
Не прошло и двух минут, как к нему в голову пришла простая и гениальная мысль.
– Игнишио! – Произнёс Домиан, направив свою палочку вверх.
Вырвавшийся огненный столб попал в одного из неразлучников. С обожжёнными крыльями птица не смогла удержаться в воздухе и практически камнем рухнула на землю.
Сандера поместили в подвал, чтобы никто, кроме нескольких солдат не мог знать о его присутствии в посёлке.
Превратившись в точную копию замученного до безумия повстанца, Домиан для большей убедительности проткнул себе плечо стрелой. В своей «детской» болтовне пленник не только упомянул про катакомбы, но и обмолвился, что «где-то там» его и друга Изоку ждёт дядя Макото.
Расчёт Домиана был достаточно прост: под видом раненого Сандера, якобы едва ушедшего от преследования и уже теряющего сознание, заявиться в катакомбы, где наверняка стоят дозорные противника. Вполне допустимую ошибку с местом встречи можно списать на бредовое и слабое состояние. Своего истекающего кровью товарища повстанцы, скорее всего, доставят к самому Макото, безусловно, сначала поверив, нет ли за ними слежки. Но «хвоста» не будет. Точное месторасположение группы полковника в катакомбах шианцам, находящимся недалеко в засаде, укажет неразлучник, кружащийся над тем местом, где глубоко под землёй на дне сумки изменившего внешность Домиана лежит с обожженными крыльями второй, уже мёртвый попугайчик. Парящая в небе птица не должна вызвать подозрений, но она останется хорошим ориентиром на случай какого-либо перемещения Макото и его отряда.
Вся эта авантюра насквозь светилась не до конца продуманными моментами, деталями, непредвиденными нюансами. Но другого разумного плана действий никто предложить не мог. Домиан по-прежнему понятия не имел, где хранитель, ареонцы, а время шло, и надо было рисковать. На всякий случай он спрятал в рукавах одежды два маленьких мешочка: с порошком, мгновенно исцеляющим, приводящим в чувство и другим – наоборот, помогающим потерять сознание при ненужных расспросах.
К обеду лжеповстанец, еле держась в седле, подъехал к катакомбам. Пустив идущего под ним коня Сандера вдоль стен лабиринта, шианец начал ждать. Как он и предполагал, на одном из участков местности его заметили. Часовые, борясь с огромным желанием броситься к раненому другу, долго следили за ним, затем быстренько осмотрели прилегающую территорию и, окончательно убедившись, что нет слежки, практически принесли на себе истекающего кровью однополчанина.
Только проснувшись после отдыха от ночных приключений и увидев раненого Сандера, Макото откровенно испугался. Он сразу же решил, что это вполне может быть засланный Домиан. Но услышав, что рядом нет никаких шианцев, не найдя ничего подозрительного в вещах, на теле, в сумке подчинённого, полковник успокоился.
Маленькая мёртвая птичка, помещённая в не пропускающий запахи мешочек, была мастерски и незаметно замаскирована под широкую тканевую складку, не вызвавшую никаких подозрений. Пока его несли, Домиан тихо шептал, что надо уходить, что шианцы знают про катакомбы, что скоро они будут здесь и просто напросто сровняют всё с землёй, так как искать внутри лабиринта бессмысленно. Убедившись, что его услышали, Лжесандер незаметно поднёс оставшуюся часть порванного рукава ко рту и, полностью доверившись судьбе и собственной интуиции, проглотил мешочек с порошком, помогающим потерять сознание. Домиан мог бы и сам напасть на повстанцев, превратившись в какое-нибудь ужасное и сильное чудовище, но он побоялся это делать в узких подземных тоннелях, где отсутствовала достаточная свобода действий, манёвренность и поддержка единомышленников.