Подводя итог долгому диалогу, Агилар не озвучил заключения о том, кто всё же поступил правильно. Каждый был одновременно и прав, и виноват. Из этой ситуации стоило сделать для себя выводы и Гуамину, и Вадиму, чтобы впредь не совершать каких-либо глупостей и нелепых ошибок. Главное – достичь цели, объединяющей весь отряд и не терять веру в своих друзей.
– Amicosressecundaeparant, adversaeprobant, – сказал в конце разговора Агилар. – Счастье даёт друзей, несчастье испытывает их.
– Согласен, – с улыбкой кивнул Вадим.
– И помни: где ты не имеешь никакой силы, там ты ничего и не желай. Но сила уму уступает. А нагеройствоваться вы ещё успеете.
Мир между членами группы был восстановлен. Судя по всему, никто не затаил обид, парни искренне пожали друг другу руки, а руководитель отряда успокоился.
На самом деле старший из ауранцев в какой-то степени обрадовался произошедшему конфликту. Эта ситуация подтвердила, что Гуамин не просто созрел, а действительно по праву заслуживает место командира, разумно размышляет, при этом, думает, в первую очередь, не о себе и чувствует ответственность за других. Вадим продемонстрировал свою смелость. Одно дело – говорить громкие слова, в силу бесшабашной юности стремиться к подвигам, и совсем другое – не отступить перед лицом реальной смертельной опасности. Хотя сколько молодых погибало и продолжает погибать из-за такой вот бездумной смелости. Но… Судя по всему, однажды рассматривая кандидатуры хранителей, старейшины не ошиблись в выборе. Главное, чтобы и его друзья оказались такими же.
* * *
Дом старика Эфлоя находился в центре огромного полуболота-полуозера, густо заросшего травой и невысокими кустарниками. Подойди к избушке можно было по деревянному мосту или единственному кусочку суши с противоположной стороны. Но Агилар знал ещё несколько тропинок и поэтому, оставив группу на окраине леса, сам отправился в разведку. Уже практически стемнело, света в окнах не наблюдалось, дом казался абсолютно пустым.
– Хитрый старик, – подумал про себя командир отряда, – проверим, кто умнее.
Зажав в зубах обе волшебные палочки, ауранец принял положение «упор лёжа» и, перебирая конечностями, по-крокодильи пополз вперёд. Сначала вода едва касалась груди и подбородка. Агилар знал, что скоро, после небольших кустов, растущих на пути его следования, резко станет глубже. Дойдя до мысленной отметки, он осторожно нащупал руками то место, где дно обрывается, кое-как, скорчившись, тихо погрузился и поплыл, всё также удерживая палочки во рту. Повстанец двигался не очень быстро, рассчитывая на то, что его торчащая над поверхностью голова не будет заметна среди болотной растительности.
Достигнув дома, Агилар вылез и прислушался. Вокруг по-прежнему стояла тишина.
Многие, особенно местные жители, знали, что колдун Эфлой абсолютно никого не боится, поэтому никогда не закрывает двери. Это не было тайной и для командующего повстанческой армией. С максимальной осторожностью ауранец обошёл весьма солидную избушку и без единого лишнего звука через «чёрный» ход проник внутрь.
Свет не горел ни в одной из комнат. Аккуратно ступая, Агилар проследовал в хорошо известную ему спальню. Судя по всему, старый чародей лежал на кровати. Счастливый ауранец уже поднял палочку, чтобы произнести оглушающее заклинание… Как вдруг сверху на него вылилось что-то густое и противно тянущееся.
– Мда, – раздался сзади спокойный немного хрипловатый голос. – Как Вы, молодой человек, собираетесь выиграть войну, если даже не способны незаметно пробраться в дом к одинокому старику?
Агилар посмотрел на потолок. В воздухе, прямо над его головой, парило опорожненное ведро. Опустив руку, он развернулся. В углу на кресле-качалке, укрыв ноги пледом, сидел седой колдун. Рядом с ним лежала волшебная палочка.
– Я тоже рад тебя видеть, Эфлой, – с улыбкой ответил повстанец.
– А ты возмужал, мой мальчик, – нежно, по-отцовски, произнёс старик и тут же в привычной, слегка пренебрежительной манере, добавил:
– И кто хоть тебе доверил целую армию?
– Сам её собрал.
– Армию то собрал. А здесь снова оплошался. Тоже мне, предводитель.
– Как я обнаружил себя в этот раз?
– Иногда мало указать человеку на его ошибки. Необходимо, чтобы он сам нашёл причины их возникновения.
– Почему?
– Чтобы не зазнавался. Порою, достигнув больших высот и будучи в глазах окружающих идеалом, человек забывает, что он тоже просто человек и тоже может ошибаться.
– Нет, ну, всё-таки?