– Верь не верь, Юшенг всё видел своими глазами, – совсем нерадостно ответил Гуамин.
– Но он же сказал, что птеранодон бросил истерзанного Агилара в реку.
– Это Юншен, река смерти. У того, кто туда попадёт, тем более в таком состоянии, шансов просто нет. Как бы ни было больно, но нам надо с этим смириться.
Джия вновь замолчала. Никто из отряда искренне не хотел верить словам Юшенга, но каждый понимал, что молодому ауранцу незачем врать, а значит Агилара действительно больше нет. Просто нет.
Минуты летели стремительно. Несмотря на совсем не радостную обстановку, молодость брала своё. Джия тихо таяла от счастья, уткнувшись носом в слегка оголённую грудь возлюбленного. Гуамин нежно игрался пальцами в густых волосах девушки. Они изредка целовались, пьяными от любви глазами смотрели друг на друга и, в основном, молчали. В такие моменты слова кажутся абсолютно лишними и ненужными. Им было хорошо. Просто хорошо вдвоём. Здесь и сейчас.
– Знаешь, это самые счастливые минуты в моей жизни! – Тихо произнёс повстанец.
– Я бы очень хотела, чтобы они никогда не заканчивались! – Прошептала Джия, вновь потянувшись к губам уже родного для неё человека.
Совсем рядом громко хрустнула сломанная ветвь. И юноша, и девушка мгновенно вскочили, обнажив палочки.
– Тихо, тихо. Во вы резвые, – раздался знакомый голос Игоря.
– Тебе чего надо? – Не очень дружелюбно спросил Гуамин.
– Долго вас нет. Забеспокоились все. Меня проверить отправили.
– Скажи, что уже идём.
– Не торопитесь. Вы особо никому не нужны, просто волнуются, что пропали, – улыбнулся ареонец и, подмигнув, добавил, – дело то молодое. Доложу, что всё в порядке, и ладушки.
– Только просьба. Мы бы не хотели афишировать наши отношения, ведь…
– Да ладно, либидо – явление распространённое. А если серьёзно… Счастье любит тишину. По себе знаю, – прервал старшего товарища Игорь. – Не переживайте, я понял.
Чтобы не мешать, он быстро удалился, после чего, подождав с полминуты среди кустов, вернулся к остальным.
– Ну, что там? – Спросил его обеспокоенный Терон.
– Нормально всё. Одна горюет в одиночестве, другой в пятидесяти метрах от неё тоже грустный сидит.
– Может кому-нибудь к ним сходить? Поговорить? – Робко предложила Офелия.
– Не надо, – беззаботно ответил Игорь. – Просили просто дать время и не трогать.
Он одобряюще улыбнулся целительнице и быстро отошёл в сторону, дабы избежать дальнейших расспросов.
Вокруг уже стемнело. Ночь казалась тихой и абсолютно безобидной. Вверху необычайно ярко горели звёзды, где-то среди деревьев громко и красиво наполовину пело, наполовину свистело какое-то насекомое.
«Небось самец самочку завлекает», – почему-то завистливо подумал Игорь.
Он сел поодаль от своих товарищей, оставшись наедине с собственными мыслями. Через два часа идти на смену, охранять лагерь. Но отдыхать совсем не хотелось. Ему ни с того ни с сего вспомнились первые свидания с женой, её влюбленные, ещё по-детски испуганные голубые глаза, осторожные поцелуи и робкие объятия. Как же, оказывается, здорово, сидеть рядом, болтать о бессмысленных и ненужных вещах, вместе дурачиться и ни о чём, ни о чём не беспокоиться, кроме наивно-глупых подростковых проблем. Как же люди не ценят эти обыденно-бытовые, прозаичные, но такие важные моменты. Сколько же он сейчас готов отдать, чтобы просто вновь оказаться дома, со своими родными и любимыми людьми. Не зря кто-то из мудрецов сказал: «Человек не будет наслаждаться едой и питьем, если не перестрадает от голода и жажды».
«Интересно, как там моя ненаглядная? Скучает, наверное», – подумал Игорь и тут же словно сам себя хлопнул по лбу, – «Да, блин, прям истосковалась вся! Для неё я с пацанами в магазине и через полчаса вернусь. Хоть бы уж вообще вернуться. Живым. Эх…»
Ареонец со злости стукнул кулаком по коленке.
– Что ж ты, сокол мой, не весел, буйну голову повесил? – Усевшись рядом, спросил Вадим.
– Да вот в очередной раз размышляю, правильно ли мы сделали, что ввязались во всю эту умопомрачительную канитель, – в полголоса ответил Игорь.
– Думаешь, вы зря со мной пошли?
– Я не о том. Не с тобою зря пошли, а вообще – не уверен, правильно ли мы все сделали, что согласились на эту авантюру. Чужие мы здесь. И не наше всё это.
– Ну, во-первых, когда дело касается спасения чей-то жизни во время войны – это не может быть просто авантюрой. Во-вторых, ты сам говорил, что если можешь кому-то помочь, надо помогать. Разве не так?
– Так.
– Ну, вот. Чужие, не чужие, а они реально нуждались и нуждаются в нашей помощи. Ты сам прекрасно это понимаешь. Да и тем более нас, точнее меня, всё равно бы никто в покое не оставил.