Дождавшись ухода шианцев и обменявшись догадками, повстанцы осторожно двинулись дальше. Вопросов возникло очень много, но почти все ответы были получены через несколько минут.
В стороне от тропинки стоял полевой лагерь, точнее – всё, что от него осталось. Довольно умело сколоченная из бревен избушка с ещё одним небольшим деревянным домиком, что-то похожее на навес для кухни, два блиндажа и около пяти землянок. Все постройки были варварски разрушены, наполовину сожжены и уничтожены. Повсюду валялись различные предметы обихода, волшебные палочки, холодное оружие. Судя по бардаку и хаосу, здесь произошёл бой между каким-то партизанским отрядом и шианцами, в котором последние оказались победителями.
Осторожно ступая и прислушиваясь к каждому шороху, повстанцы медленно прошли по лагерю в поисках раненых и тех, кого ещё можно спасти. Но ни тех, ни других нигде не было. Внимательно изучив грунт под ногами, Игорь заметил параллельные полосы, ведущие в сторону от построек. Не стоило считать себя гением, чтобы рассмотреть в этих линиях следы волочения. Они вели к оврагу. С замиранием сердца парни и девушка подошли к краю ямы. Каждый понимал, что может там увидеть, но никто не представлял себе масштаб этой страшной, неописуемой картины. В овраге лежали трупы. Наваленные друг на друга, накиданные, как попало, некоторые – изуродованные до неузнаваемости… Гора человеческих тел: мужчин, женщин самого разнообразного возраста. Офелия невольно вскликнула, Вадим и Николай отвернулись, боясь опорожнить желудки от ужаса увиденного. За несколько лет службы Игорь успел насмотреться многого. Казалось, что его уже не может удивить даже самая отвратительная, неприятная и тошнотворная ситуация, но сейчас и ему стало не по себе. Расстегнув пошире воротник, он с трудом посчитал количество погибших. Двадцать шесть человек, в большинстве своём одетые в простые джунские лохмотья, ещё трое в повстанческой форме, были совсем недавно зверски убиты солдатами империи. Сверху лежали пятеро мёртвых шианцев.
– Даже своих не закопали, твари! – Не выдержал Игорь.
Остальные с трудом вновь посмотрели на покойников. С минуту все молчали, словно завороженные, не отрывая взгляда от горы человеческих тел.
– Надо бы похоронить, – сказал Коля.
– Нас могут заметить, – возразила пришедшая в себя Офелия. – Мы не можем так рисковать.
– Всё равно, не по-человечески это как-то, – сурово произнёс Вадик.
Игорь вновь поддержал Офелию, считая, что задание превыше всего.
Совсем недавний спор в точности повторился. Каждый стоял на своём, не желая в чём-то уступать. Понимая, что на дебаты тратится драгоценное время, целительница и её союзник сдались. В целях безопасности отправив Офелию и Вадима подальше от лагеря, Игорь и Коля, обвязав рот и нос платками, орудуя волшебными палочками, стали доставать погибших из ямы. Ауранцы, как и многие люди в Ареоне, закапывали умерших в землю, делали каменные надгробия с указанием имён и годов жизни. Парни видели этих людей впервые в жизни, поэтому просто поместили покойных в подготовленные с помощью магии могилы и засыпали их землёй, в двух словах, прочитав что-то похожее на молитву. Через час ребята встретились с Вадимом и Офелией, оставив позади злополучный лагерь и его несчастных обитателей.
– Всех похоронили? – Спросил Вадим.
Игорь молча кивнул.
– И этих?
– Этих в одну общую скинули.
До самой ночёвки повстанцы больше не заводили разговора о партизанах, но забыть такое было очень сложно. Словно мир перевернулся в глазах ареонцев. До этого они шли за камнем, словно играясь, не понимая до конца всей опасности и одновременно важности их действий. Да, парни оказались здесь не по своей воле, да, решили помочь, хотя, откровенно говоря, выбора у них и не оставалось, да, слышали рассказы о злодеяниях и бесчинствах шианцев, о жестокости и цинизме императора, но сегодня… Сегодня трое друзей увидели всё своими глазами, и эти глаза словно открылись заново. Теперь каждый из них не сомневался, что поступил правильно, отправившись на это задание, каждый внутреннее пообещал себе, во что бы то ни стало, найти камень, найти Нереус и не отдать его Шиану, а доставить в Аминту.
Ночью практически никто не мог уснуть, закрывая глаза, вновь и вновь видя овраг с погибшими партизанами. Сон и усталость побороли лишь под утро, подарив повстанцам несколько часов драгоценного сна.