Правда, разум неохотно уступает свое место уму и усилие наше часто оказывается тщетным. Поэтому человечество придумало искусство обуздания. Но это особый разговор.
Заключение
Однажды мы достигаем состояния, в котором внешние помехи больше не имеют значения, а радость и наслаждение от работы собственного разума становится бурлящей и превращается в смысл жизни.
Это значит, вы освободились от общества, вырвались из зависимости и можете жить в обществе или без него, наслаждаясь самим разумом. Теперь вы можете ставить себе самые сложные задачи и надеяться на победу. Внешние помехи больше не имеют над вами власти.
Но внешними помехами враги разума не исчерпываются. Именно тогда, когда ничто извне тебя не отвлекает, ты начинаешь понимать, насколько твой верный разум непослушен и неподвластен тебе. Он, как дикий конь, которого ты случайно оседлал, несет тебя по своей прихоти… Вот теперь начинается настоящая борьба.
Выводы
Мы живем вполне уверенными в том, что умеем думать и владеем собственным разумом – ведь мы можем направить его на что угодно. И это верно, но!..
Ох уж эти но! Направить мы можем, но можем ли там удержать? Удержав, пусть недолго, успеваем ли мы решить это? Баран ведь тоже удерживает взгляд на новых воротах, но в недоумении. Кроме того, только ли я могу направлять свой разум, или у него множество хозяев, почему разум и живет своей жизнью?
Йога предлагала развить в себе способность сосредоточения, не только направляя и удерживая свой разум на какой-то задаче, но еще и углубляя это состояние. Умеем ли мы это?
Очевидность, что для углубления своих способностей, сознание надо очистить и остаться в нем единственным хозяином. Но даже после этого сама природа разума оказывается плохо управляемой. При определенной культуре самонаблюдения, начинаешь отчетливо видеть: разум решает те задачи, которые нужны для моего выживания. Большая часть из них поставлена перед ним мною. Но, поставив их, я как бы теряю власть над разумом: теперь он решает эти задачи, несмотря на то, что хочу я. Правда, такие задачи хотя бы можно отменить. Но вот задачу обеспечения выживания отменить не удается. Можно сунуть голову в петлю и спрыгнуть со стула, но если в этот миг твои друзья ворвутся в комнату, взорвав дверь, ты непроизвольно обратишь на них внимание, с вопросом: не опасно ли это?
Когда долго исследуешь, как разум обеспечивает наше выживание, появляется подозрение, что эту задачу ему ставил либо не я, либо я, но еще до воплощения. Как отменять подобные способы приложения сил, когда упорствуешь в сосредоточении? Похоже, в данном случае мы сталкиваемся с необузданностью самой природы разума.
Кроме того, существуют и другие вопросы. Например, с разумом ли, вообще, надо работать? Может быть с сознанием, умом или вниманием? Этот вопрос совершенно не проработан в науке и древние тоже плохо в нем преуспели. Даже знаменитое определение йоги: йога – читта вритти ниродха – созданное Патанджали, переводят множеством способов, не вдаваясь в то, к какой природе прикладывать усилия…
В этой книге я попытался перечислить явления, с которыми сталкиваешься, когда выходишь за рамки очищения сознания или описания разума. Что-то из названного мною было бы полезно освоить или подчинить. Но все это будет бесполезным, если не стать полным хозяином самому себе.
Поэтому главные выводы просты: нужно понять свою природу и обуздать ее, то есть накинуть узду на бешеного коня, который рвется из тебя, и сделать его управляемым. Обуздание – вот стоящий предмет исследования.