Надя, не теряя времени, протянула партийному боссу бумагу, написанную общими усилиями.
— Что это? — в недоумении уставился на нее Щербаков.
— Это список необходимого оборудования для Ленинской комнаты, вы обещали поспособствовать.
— Раз обещал, сделаем, передам в хозяйственный отдел, пусть разбираются, — партиец взял себя в руки — перед таким большим количеством свидетелей он уже не мог ни от чего отказываться.
— Да, еще зайдите в идеологический отдел, они помогут пластинки с вашими песнями записать, я там договорился,- все же не так просто сбить этого человека, видывал он явно всякое.
— Хорошо, только я эти песни уже зарегистрировала, можно как-то узнать, положены ли авторские отчисления за наши выступления? — голос у девушки спокойный, человек не просит униженно, не требует грубо, а ожидает того, что ему положено.
— Это все у идеологов выясняйте, — голос партийца тоже сухой, безэмоциональный.
— И зачем вам деньги, вот мы раньше за революцию жизней не жалели, а вы тут все о материальном! — все же не выдержал Щербаков, поглядев на Марксэна, как на сверстника по возрасту, а тот только голову опустил.
— Кто бы говорил, вы-то себя никогда не обидите, — промелькнуло в голове у девушки, и она в очередной раз стала объяснять, для чего и кому она эти деньги предназначает.
— Детдому помочь, что же, это дело хорошее. Погоди, тогда сделаем так, раз вы в партийной конференции участвовали, сейчас я напишу постановление горкома, заплатят вам из наших премиальных средств, зайдите потом к хозяйственникам.
— Тем более, выступление всем нашим товарищам понравилось, инициатива похвальная, это вы отлично придумали, сразу настрой на работу создали, — и он посмотрел на уже несколько приободрившегося Марксэна.
— Возможно, до САМОГО дойдет, и песни многие забрали, это вы хорошо придумали, их размножить, — Щербаков еще раз одобрительно всех осмотрел и сунул в руки побледневшей девушке какую-то бумажку, которую до этого быстро начеркал небрежно.
Все искренне радовались похвале высокого начальника, одна Надя была испугана не на шутку:
— Ой, пипец котеночку, допелись девочки! Интерес Самого, а так называли Сталина, никак нам сейчас не нужен. Надо как-то тушить пожар,- промелькнуло в одно мгновение в голове девушки.
И по завету Штирлица, который недаром говорил, что запоминаются последние слова, Надя стала разливаться соловьем:
— Да что вы, Александр Сергеевич, без вас и помощи других участников конференции ничего бы не получилось. Нас ведь не так и много, а зал большой, голоса совсем бы потерялись, а вы все нам так дружно помогли. Так что это ваш успех в большей степени, — в принципе, она говорила правду, а сказанная именно ею эта правда была сейчас очень своевременной и ценной.
— И песни я по просьбе нашей партийной и комсомольской организации сочинила, уж не знаю, как они такими получились, но сами понимаете, какое время, такие и песни, я очень старалась не подвести старших товарищей,- и опять искренне звучит, вполне в духе времени и этого кабинета.
— Так что спасибо большое, но это слишком большая для нас честь, это заслуга Партии в большей степени, — и она, покивав на скромно стоявшего Марксэна, как на застрельщика всех этих действий, подошла поближе, позволив Щербакову приобнять себя, правда, быстро отойдя затем в сторонку.
Основные мысли были сказаны:
— «Партия — наш рулевой!» «Партия сказала — надо, Комсомол ответил — есть!» — и прочие трескучие лозунги прозвучали. Вся честь отдается высоким партийным начальникам, а их хор лишь помог воплотить их мысли и идеи в жизнь, озвучить их, — вполне неплохо получилось.
И Щербаков это оценил, подхватив абсолютно искренне:
— Да, ты права, пели все партийцы дружно, да и вы неплохо помогали, — вот, уже то, что надо, первая роль у партии, а они так, рядом постояли да рты пооткрывали.
— Ладно, не будем вас больше отвлекать от дел, понимаем, как вы заняты, так что, спасибо еще раз большое, Александр Сергеевич! Вы нам очень помогли, так высоко оценив наше выступление! От всего нашего коллектива огромное спасибо! Под вашим чутким руководством наша комсомольская организация будет и дальше жить и действовать, — почти искренне сказала девушка, и только Сима почувствовала небольшую иронию в ее голосе. Но лесть в данном случае нужна и важна, и проглочена она была Щербаковым без всякого сопротивления
Вот теперь и нужно срочно покидать этот кабинет, пока начальство не спохватилось. И, оставив Марксэна в помещении, за руку утянув Петю, который явно тоже хотел остаться за компанию, но рано ему еще с такими людьми рассиживаться запросто, девушки благополучно покинули высокое «присутственное место».