Оставив Айгуль караулить многочисленные покупки, девушки уже спокойнее отправились обозревать другие отделы. И тут их прислонило к прилавку с различными табачными изделиями. Казалось бы, что там делать девушкам среди толпы разгоряченных мужчин? Но тут в очередной раз свою житейскую и бытовую мудрость доказала Глаша.
Пробормотав что-то вроде:
— Вот бате я это и куплю, вот обрадую, пусть пофорсит, начальство угостит, родню, — она стала заказывать продавцу сначала простой табак-махорку, расфасованный в бумажные пакетики, а потом приобрела несколько упаковок самых крутых по тем временам пачек папирос «Казбек», которые в свободной продаже присутствовали очень редко, считаясь престижными.
Обычно эти папиросы продавались в коммерческих магазинах и в специальных распределителях для номенклатуры, а также для высоких чинов военных и сотрудников НКВД, поэтому их появление здесь, в открытой продаже, было удивительным.
Брали их понемногу, они были дорогими — пачка стоила три рубля, в то время, как самые ходовые и простые сигареты «Прима» обходились курильщикам в это время всего в один рубль сорок копеек.
Переглянувшись, купили несколько пачек «Казбека» для своих мужчин и остальные девушки, пусть сами парни и не курили — угостить хорошим табаком считалось очень крутым жестом, сразу располагающим к себе.
Бормоча про себя бессмертные строки песни из кинофильма «Два бойца» на стихи Владимира Агапова и музыку композитора Никиты Богословского, Надя с девушками передислоцировались к последнему для них, колбасному отделу магазина:
В ответ, достав «Казбека» пачку,
Сказал ее Костя с холодком:
'Вы интересная чудачка,
Но дело, видите ли, в том'…
Тут уже и у Надежды — попаданки случился культурный шок. Она всегда обожала колбасу, разные мясные изделия, как та собачка в рекламе, была готова кричать: «Мясо! Мясо», когда ей предлагали выбор угощения, а теперь она стояла перед прилавком в ступоре и слюна выделилась у нее непроизвольно перед огромным выбором колбасных изделий.
Здесь лежали пресловутые «сто сортов» колбасы, сосисок, мясных изделий, начиная от знаменитой «докторской» колбасы, действительно разработанной по рекомендации врачей для «больных, имеющих подорванное здоровье в результате Гражданской войны и царского деспотизма», до различных сырокопченых изделий разного вида.
Причем тут учитывались и национальные особенности людей, так, рядом лежали рулет бараний высшего сорта и колбаса «Еврейская» также высшего сорта, которую и купили соответственно Айгуль и Сима.
Надя не утерпела и попросила взвесить необычную прессованную колбасу и обожаемый ею язык, который здесь был изготовлен в оболочке из шпига.
А Надежда — попаданка вспоминала, как в голодные девяностые годы она приехала из своего Сибирского города в другой, но в Европейской части, и зашла в магазин, где ее сразу сбил с ног запах колбасы и, страшно подумать, настоящей буженины.
И самое главное — никого народу не было! Пока она в шоковом состоянии решала, сколько чего брать и где хранить, а она жила в гостинице, продавщица строго на нее посмотрела и грубым голосом оборвала все мечты словами: " А где ваши талоны?«. Оказалось, что все это продавалось по талонам и только жителям города по прописке. Вздохнув о былых » святых девяностых", которые были для ее семьи самыми трудными и тяжелыми, Надя вернулась в прошлое — настоящее, в будни тридцать девятого года.
Подруги тоже время зря не теряли, для посылок приобрели несколько видов сырокопченых и просто копченных колбас, просто ткнув в них пальцами, ибо все они казались одинаково прекрасными и вкусными.
Почувствовав одновременное резкое бурчание желудков, возмущенных тем, что «видит око, да зуб неймет», девушки тут же приобрели устроившую всех «колбасу куриную высшего сорта», недорогую, но на удивлению очень вкусную, как потом оказалось, и «сосиски Советские, высшего сорта», тоже обалденно свежие и деликатесные.