Добрый вечер!
А что это значит?
Значит, день был по-доброму начат,
Значит, день был по-доброму прожит,
Он умножит счастливые дни.
Он принес нам хорошие вести,
Подарил нам улыбки и песни,
Мы как друга его проводили
И уже зажигает огни
Добрый город, добрый город,
Добрый город зажигает огни.
Необычная подача песни, располагающая, интимная манера певицы. все это вызвало интерес и бурные аплодисменты зрителей, под которые после завершения выступления и ушла за кулисы Сима.
Но зрители не унимались, и под крики: «Сима! Сима!», девушке пришлось вновь выйти на сцену и, в нарушении всех предварительных планов, спеть подряд все ранее намеченные песни, начиная от «Глафиры» и " Проснись и пой". После этого, увидев усталость девушки, Александр дал отмашку оркестрантам. и те заиграли уже известный репертуар.
Дав возможность певице немного перевести дух, зрители вновь стали скандировать имя полюбившейся исполнительницы и, поощряя ее аплодисментами, вновь вызвали ее на сцену. Пришлось Симе петь остальные песни, чьи спокойные мелодии немного утихомирили эмоции публики. Но, как только отзвучал последний такт итоговой песни, зал взорвался таким шквалом аплодисментов, которого давно не слышали стены этого знаменитого зала, знавшие многих и многих великих исполнителей.
Успех Симы ошеломил и ее саму, и музыкантов, и зрителей, которые никак не хотели покидать зал. Пришлось девушке на бис исполнить «Добрый вечер» и «Город детства», самые полюбившиеся и ей, и остальным музыкантам мелодии. И только после этого зрители с неохотой разошлись, разнося по всей Москве известие о появлении новой молодой талантливой певицы.
https://thecity.m24.ru/articles/9451 — История cада «Эрмитаж»: как зона отдыха для крестьян стала культурным центром столицы.
https://moscow-walks.livejournal.com/365268.html — Сад «Эрмитаж».
Глава 18
«Дорогие мои москвичи»
Глава 18. «Дорогие мои москвичи».
Стоило занавесу закрыться уже окончательно, как Симу обступили все близкие ей люди — и оркестранты, и подруги, и конечно, любимый мужчина. Ей передавали цветы, обнимали, тормошили, но девушка еще была вся на сцене, она пока не верила, что все прошло не просто хорошо, а отлично, волнение первого выступления пока не отпускало ее.
Но вот к ней подошел уже известный ей с Надей Леонид Утесов, на которого с обожанием смотрели подруги Симы, которые до этого не знали об их знакомстве.
Было видно, что он завидует успеху девушки, но, как истинный артист, скрывает это чувство. Рядом с ним стояла приятная молодая женщина, яркая полноватая брюнетка с черными выразительными глазами, неуловимо на него похожая.
Утесов вручил девушке букет цветов и с подчеркнутым энтузиазмом произнес:
— Сима! Это потрясающе, это что-то совершенно новое на эстраде! И какие песни! Надежда, они ведь ваши?
— Увы. не совсем так, слова мы с Симой сочинили вместе, а вот музыка полностью принадлежит нашему уважаемому маэстро, — Надя увернулась от объятий мужчины, переключив свое внимание на его спутницу. Заметив это, Утесов представил ее:
— Позвольте познакомить, это моя дочь Эдит Утесова, — и был очень доволен реакцией окружающих — Надя знала, что Эдит сейчас около двадцати четырех лет, но смотрелись они не как отец и дочь, а скорее, как семейная молодая пара, на равне по возрасту.
Да и не удивительно — Эдит родилась, когда ее отцу едва исполнилось двадцать лет, а он всегда выглядел намного моложе своего возраста, а дочь — старше. Эдит сразу подошла к Симе и стала о чем-то с ней разговаривать, а Леонида обступили подруги девушек, которые просили у него автограф, что Надя и забыла сделать.
Чуть только схлынула общая суета, Александр Цфасман обратился ко всем присутствующим:
— Дорогие друзья, мы обязательно должны отметить успех первого выступления нашей замечательной певицы. У меня есть два предложения — отправится всем вместе в ресторан, хотя бы в тот же «Савой», или посидеть своим тесным кругом за кулисами, в нашем большом репетиционном зале.
Надя видела, что подруги не готовы пока посетить пафосный ресторан, явно стесняясь и скромной одежды, и провинциального вида, поэтому, когда Сима сказала, что ей ближе и роднее компания музыкантов, все вздохнули с облегчением.