Брат ждал его на лестнице.
— Ты куда мое пальто подевал?
— Я его продал, — сказал он. — А деньги проиграл. Три доллара.
Они дрались в передней, потом они дрались на лестнице, стукая друг дружку об стенки. Брат съездил ему по глазу, потом по челюсти.
А потом он спустил брата с лестницы.
Брат поднялся, поглядел на него и ушел за дверь.
— Не я начал, — сказал он и тоже пошел вниз по лестнице. Когда он вернулся домой, брат был уже в постели, но он знал, что брат не спит. Он тоже лег спать, и через час он сказал:
— Завтра я тебе все возмещу. Думаешь, я не понимаю, что ты прав? Но что делать человеку? Ну да, я пытаюсь писать, но деньги-то мне все равно нужны, как всем людям. Я драться не хотел, сам понимаешь, но я знаю, ты не мог не подраться. Я когда-нибудь все возмещу.
Наутро к девяти он был уже в магазине, и хозяин сказал:
— Сегодня, понимаете ли, суббота. Дел по горло. Пальто вы мне продали. Хотите купить — пожалуйста. Но держать его для вас я не буду. Оно продается.
— Я и хочу его купить, — сказал он. — Сколько оно стоит?
— Прошу семь пятьдесят, — сказал тот. — Но если вам позарез, давайте шесть долларов, и оно ваше.
— Сейчас я не могу, — сказал он. — Но если у меня до шести будет шесть долларов, вы мне его уступите за шесть?
— Если к тому времени не продам. По субботам я до девяти торгую.
Он пошел в «Кентукки» и сел за игру без единого пенни. Вот сраму-то было бы, если б он проиграл и нечем было бы платить. Сперва он чуть не проиграл, потом чуть не выиграл, потом все же выиграл. Пронесло. Пронесло жуткую вещь. Он не осрамился, никто не узнал, что он сел играть без единого пенни. Потом через какое-то время он опять выиграл, и через три часа у него набралось чуть побольше доллара, но с одним долларом что он мог сделать?
Он перешел через дорогу, попал на скачки и поставил полдоллара на Пантеру, но она пришла второй. Последние полдоллара он поставил на Графа Варвика, и он пришел первым, но платили всего по шести к двум, так что теперь у него оказалось полтора доллара, и дальше он побоялся ставить. Побоялся, потому что ему везло, да не очень везло, а он знал, как переменчиво такое счастье. Он хотел выкупить пальто брата. Он бы никому ничего не сказал. Просто брат открыл бы шкаф, а там пальто. Это пальто было единственной верхней вещью у брата.
Без четверти шесть у него было чуть побольше пяти долларов. Без четверти девять у него было шесть долларов. Перед самой полуночью и потом в час ночи у него все еще было шесть долларов. Но ему нужно было семь шестьдесят, чтобы пойти домой, придержать деньги, а в понедельник выкупить пальто, если его еще не продали за семь пятьдесят.
Домой он вернулся в пять утра. Он опять проигрался.
— Открой второе окно, — сказал он брату. — Не думай, я же знаю, что ты прав.
Утром, когда он встал, с ним никто не разговаривал. Он пошел в пресвитерианскую церковь и высидел всю службу. Когда мимо несли поднос для пожертвований, он быстро подсчитал, что там уже около семи долларов, и ничего не положил. Ему нужны были деньги, которые были у него в кармане, — тридцать пять центов. Позарез нужны, больше, чем пресвитерианам. Пресвитериане обойдутся, а когда-нибудь он им тоже все возместит.
Он пришел домой, а у них в гостях его замужняя сестра.
— Послушай, — сказала она. — Не дело ты затеял. Бога ради, займись ты делом. Вот тебе доллар.
Он взял доллар и оглядел. И отдал ей обратно.
— У меня есть деньги, — сказал он. — А у тебя семья. Не могу я брать у тебя деньги.
— Бери-бери, — сказала она. — А завтра иди на работу. Брось ты это писательство. Не выйдет из тебя писателя. Иди на работу. Найди себе хорошую девушку. Женись. Ну что это за образ жизни?
На другое утро он пошел на работу и работал неделю, но в обед он ходил каждый день в «Кентукки». И к концу недели у него набралось одиннадцать долларов. И он пошел на Шестую, но там хозяин уже продал пальто. Сперва он даже не мог вспомнить, какое такое пальто, но потом он вспомнил и сказал, что давно его продал.
В понедельник он пошел в супермаркет и присмотрел пальто, вроде как было у брата, только оно стоило двадцать долларов.
Он пошел в «Кентукки», и там играл до полуночи, и спустил три доллара, не считая расхода на виски.
Как-то раз брат пришел домой в новом пальто.
— Я тебе его возмещу, — сказал он брату, но брат не хотел про это разговаривать. Он хотел разговаривать про другое.
Брат его как-то спросил:
— Ты что сегодня написал?
Он сказал:
— Ничего.