Сильвия шагнула и встала рядом с Джоном.
— Почему ты взял мою машину, Рони? Зачем? И, пожалуйста, не лги, что у тебя было срочное свидание.
Рони опустил голову и упрямо молчал. Тина посмотрела на Сильвию огромными глазами и тихо сказала:
— Он ездил искать маму, мисс Найт. У нас не было денег на такси, он взял вашу машину, — девочка неожиданно расплакалась.
Внезапно все стало ясно. Рони по-прежнему молчал, заняв оборонительную позицию, а Тина горько плакала. Их родители были разведены. Иногда мать не приходила после работы домой. Частенько не появлялась двое суток подряд. Иногда она приводила дружков домой и выпроваживала детей из квартиры, отправляя их поиграть в холл или вестибюль, даже если стояла поздняя ночь. Совершенно случайно Рони обнаружил, что ключ от квартиры подходит и к другому замку. Замку квартиры Сильвии. Для этого его надо было слегка сдвинуть вправо. Тогда они решили, что будет безопаснее и спокойнее спать в ее квартире. Тем более они хорошо знали, что обычно к одиннадцати часам Сильвия находится в постели. Тина призналась, что ей было приятно чувствовать, что Сильвия рядом с ними, они не одни и им не так страшно. Джон немного растерялся от такого признания, но решил выдержать твердую линию до конца.
— Вы, может быть, не хотели, но очень напугали мисс Найт. Она никак не могла понять, что же происходит в ее квартире, — он направился к телефону, чтобы позвонить Нику Ачеру.
Дети испуганно смотрели на него, растерянные, поникшие. Набрав номер, Джон сказал:
— Ник, мы поймали сорванцов, которые беспокоили Сильвию, — кратко описав внешность злоумышленников, он резко сказал: — Хорошо, сейчас привезу их, — повесив трубку, грозно посмотрел на испуганных взломщиков. — Пошли. Мне придется отвезти вас в полицейский участок.
— Вы не можете арестовать нас, вы не полицейский, — попытался огрызнуться Рони.
— Я был полицейским, а мой друг сейчас служит в полиции. Ну, как решим: или идете по собственной воле, или вам помочь? Но, боюсь, вам это не очень понравится.
Они пошли. Сильвия хотела отправиться вместе с ними, но Джон остановил ее.
— Оставайся дома. Мы с Ником закончим без тебя.
— Но…
— Я вернусь сразу же, как только будет возможно, — резко сказал он, не принимая дальнейших возражений. — Доверься мне. Все должно быть именно так.
Сильвия доверяла Джону, она согласно кивнула.
— Хорошо. Я останусь дома, хоть это мне не совсем нравится.
Она молча смотрела, как он вышел из квартиры с маленькими соседями-взломщиками. И неожиданно почувствовала огромное облегчение оттого, что кончились ее ночные кошмары. Они выяснили все. Теперь она могла посвятить всю себя заботе о Джоне. Забота о нем стала для нее самым важным делом в жизни. Она решила, что больше не будет ждать, когда Джон осмелится и расскажет о своем прошлом. Настало время активных действий. Она должна быть более настойчивой. Встреча с Мэринерами избавила его от застарелой боли, которую он носил в душе столько лет. Сильвия хочет, чтобы он рассказал ей все, что связано с этим периодом его жизни. Он должен поделиться с ней своим прошлым.
Ожидая Джона, Сильвия переоделась в ночную рубашку и домашний халат. Но к тому времени, когда он вернулся, она заснула на диване в гостиной. Черные блестящие волосы рассыпались по подушке, одну руку она положила под голову, другая лежала на животе. Она была такой привлекательной и принадлежала только ему.
Джон присел на корточки возле дивана и стал пальцем играть с ее локоном. Только он мог смотреть на нее так долго, как ему хотелось. И это было навсегда. И Джон понял, что он собственник, обладающий величайшей привилегией смотреть на красивую женщину.
Ее локон обвился вокруг пальца. И он решил, что ему легче встретиться с десятью негодяями на темной аллее, чем позволить ей уйти. Она стала частью его жизни. Она была частью его жизни все четырнадцать лет. И он надеялся, что будет его жизнью на все оставшиеся годы.
И ему захотелось удостовериться, захочет ли она остаться с ним навсегда. Жаль, что она заснула, так и не дождавшись его. Он все-таки решился разбудить ее. Подняв на руки, он понес ее в спальню. Конечно, он оставил бы ее на диване, если бы там было достаточно места, чтобы Джон мог лечь рядом. Но диван в гостиной был очень узкий.
Он поднял ее на руки, крепко прижал к груди. Она открыла глаза и просто спросила:
— Ты уже дома?
Он еще крепче прижал ее к груди, понимая, что его одиноким ночам пришел конец.
— Да, я уже дома.
— Что с Тиной и Рони? — поинтересовалась она.